2.Если бы нерожденный Бог существовал высшим всякой причины, то Он был бы выше и рождения. Если же Он и есть выше всякой причины, ясно, что [Он выше] и Порождения. Ибо Он ни получил бытия от другой природы, ни Сам Себе не дал бытия.
3. Если же Он Сам Себе не дал бытия, и не по немощи естества, но потому, что Он превосходит всякую причину, то кто допустит, что гипостазирующая ( τἡν ὐποστᾶσαν) природа неотличима ( ἀπασἀλλακτον) по сущности от гипостазируемой, когда таковая природа [т. е. первая] не допускает рождения?
4.Если Бог пребывает в нерожденной природе нескончаемо и Порождение нескончаемо есть рожденное, то злочести- вое мнение о единосущном и подобосущном будет забыто; но так как та и другая природы постоянно сохраняют собственное природное достоинство, то они пребывают несравнимыми ( ἀσὐγκριτον) по сущности. <...>
7.Если Бог не есть нерожденный всецело, то ничто не препятствует Ему родить сущностно. Если же [Он] есть всецело нерожденный, то Он не исторгается сущностно в рождении, но поставил Порождение [по Своей] власти.
8.Если нерожденный Бог есть всецело рождающий, то рожденное было рождено не сущностно, так как всецелая сущность Его[92] обладает [способностью] порождать, а не рождаться.
Если же сущность Бога была видоизменена ( μετασχηματισθεῖσα) и называется «Порождением», то сущность Его не неизменна, потому что видообразование ( εἰδοποἰησιν) Сына совершено через изменение. <...>
11.Если Бог-Вседержитель, существующий как нерожденная природа, не знает Себя как рожденную природу, а Сын, существующий как рожденная природа, знает Себя таким, каков Он есть, не будет ли тогда единосущие ложью, когда один знает ( γινώσκοντος) Себя нерожденным, а другой – порождением? <...>
13.Если нерожденность рассматривается в отношении Бога как внешнее, то рассматривающий ее превосходнее рассматриваемого[93], давши Ему имя, превосходящее Его природу[94]. <...>
15.Если Порождение неизменно по природе из-за Породившего, то Нерожденный есть неизменяемая сущность – не по воле, но по достоинству сущности.
16.<...> Если «нерожденный» как произнесенное слово ( προφορὰ) противопоставляется произнесенному слову «рожденный», то из-за того, что за произнесением этого слова наступает молчание, надежда христиан то появляется, то исчезает, будучи основана на том или ином произнесении, а не на природе вещей ( ἐν φὑσεσιν οὕτως), обозначаемой ( σημασία) именами[95]. <...>
19.Если нерожденность указывает относительно Бога на лишение ( στερῄσεώς) и нерожденность есть ничто ( μηδὲν), то какой разум станет отнимать от не-сущего ( τοῡ μὴ ὄντος) ничто ( τὸ μηδέν)? А если означает сущее ( ὄν), то кто может отделить сущего Бога, Того, Который есть[96], от Него Самого?
20.Если лишение есть отъятие обладания ( στέρησις ἔβε ως ὰποβολή ἐστιν)[97], то нерожденность в Боге есть или лишение обладания, или обладание лишения. Но если она есть лишение обладания, то каким образом то, что не присуще ( μῂ προσὸν) Богу, будет к Нему прибавлено?
Если же нерожденность есть обладание (ἕ ξις), то необходимо положить рожденную сущность, которая, получивши это обладание, могла именоваться нерожденной. Если же рожденная сущность была бы причастна ( μετέσχεν) нерожденной, то, претерпев утрату того, чем она обладала, она лишилась нерожденности[98]. Эта сущность была бы рожденной, нерожденность же есть обладание.
Если же «Порождение» ( τὸ γέννημα) указывает на переход ( παρόδου) [из небытия в бытие], то, очевидно, оно означает известное обладание, будет ли оно преобразованием из какой-либо сущности или же будет тем, чем называется, [то есть] порождением.
90
Перевод Д. С. Бирюкова по изд.:
91
«Синтагматион» дошел до нас в двух редакциях: одна в составе «Па- нариона» свт. Епифания Кипрского
94
Здесь, так же как в секции 26, Аэций исходит ив положения, согласно которому тот, кто дает имена, выше именуемых. Подобной логики будет придерживаться и Евномий, который доказывал, что имена вещей установлены Богом (см.:
95
Подобный дискурс используется также в «Послании» Василия Ан- кирского и Георгия Лаодикийского; см. у Епифания: Панарион 73.3.
97
Аэций приводит два определения лишения через обладание: «лишение есть отъятие обладания» (в данной секции) и «лишение есть утрата обладания» (24-я секция). Вероятно, это школьные определения «лишения»; но ни одно из этих определений не встречается ни у Аристотеля, ни у его комментаторов, ни у стоиков. Однако определение лишения через отъятие, которое приводит Аэций, дословно встречается у прп. Иоанна Дамаскина (VIII в.) в «Философских главах» (59.13). Таким образом, у Дамаскина имеется определение, восходящее, видимо, к некоему общему с Аэцием источнику (фактически невероятно, чтобы Дамаскин стал опираться непосредственно на Аэция вследствие крайне негативного отношения к нему в naipngcTmecKyio эпоху из-за его статуса «еретика»). То, что указанное определение встречается у такого собирателя и знатока школьных компендиумов античности, как Дамаскин, свидетельствует о том, что Аэций активно ими пользовался.
Сама пара στέρησις – ἔβις отсылает к одной из разновидностей противоположностей, на которую указывают Аристотель (Категории 12а29 – 31) и стоики (SVF II, 177 – 179).