Одобряю, что ты, говоря о человечестве и божестве, говоришь о разделении одного естества от другого и о соединении их в одном лице; утверждаешь, что Бог-Слово не имел потребности во втором рождении от жены; исповедуешь, что божество непричастно страданий. Все это учение есть православное и противоположно лживым мнениям всех еретиков о естествах Господа. Прочие же твои слова сколько заключают в себе мудрости, непонятной и непостижимой для читающих, – может видеть только твоя проницательность; мне же кажется, что они заключают смысл, совсем противоположный прежнему. Того, которого ты сначала назвал непричастным страданию, не допускающим для себя второго рождения, потом представил, не знаю почему, страждущим и снова созданным, как будто бы естественные свойства Бога-Слова уничтожены соединением Его с храмом тела, как будто бы для людей маловажно уоеждение, что храм его тела, непричастный греха и нераздельный от божественного естества, рождается и умирает за наши грехи, как будто бы слова Господа, сказанные иудеям: разорите церковь сию, и треми денми воздвигну ю [285] , не требуют нашей веры. Не сказал: разорите божество мое, и треми денми оно воздвигнется. Я хотел бы опять и здесь более говорить, но удерживаюсь от того, припоминая свое обещание. Буду говорить коротко о том, что необходимо мне сказать.
В Священном Писании везде, где только говорится о божественном домостроительстве, передается нам о рождении и страдании человеческого естества во Христе, а не божеского. А потому вернейшее наименование святой Деве должно быть не Богородица, а Христородица. Выслушай, как говорят об этом Евангелия: Книга родства Иисуса Христа, сына Давидова, сына Авраамля[286]. Ясно видно, что Слово Бог не был сыном Давида. Но вот тебе и другое доказательство: Иаков же роди Иосифа, мужа Мариина, из неяже родися Иисус, глаголемый Христос[287]. Вникни и в другие еще слова, дающие тот же смысл: Иисус Христово рождество сице бе: обручемей бо бывши матери Его Марии Иосифови, обретеся во чреве имущи от Духа Свята[288]. Из слов сих ужели кто выведет мысль, что божество единородного есть творение Духа? Также какой смысл и в сих словах: бе мати Иисусова ту?[289] Также: с Мариею, материю Иисусовою [290] , рождшееся в ней, от Духа есть Свята[291], еще: пойми отроча и матерь его, и беги во Египет[292]. Также: О сыни своем, бывшем от семени Давидова по плоти[293], и о его страдании: Бог Сына своего посла в подобии плоти греха, и о гресе осуди грех во плоти[294]. И: Христос умре грех ради наших[295]; Христу пострадавшу плотию[296]. Также не сказал Он: сие есть божество мое, но тело мое, еже за вы ломимо во оставление грехов[297]. Есть много и других слов в Писании, которыми прямо возвещается роду человеческому, что не божество явилось во времени и подверглось телесным страданиям, но плоть, соединенная с естеством божественным. Поэтому и Христос называет себя и Господом Давида и сыном его: что вам мнится о Христе, чей есть сын? Глаголаша ему: Давидов. Глагола им: како убо Давид духом Господа его нарицает, глаголя: рече Господь Господеви моему: седи одесную мене[298]. По плоти он, конечно, сын Давида, а по божеству он Господь его. Поэтому правильно и с евангельским преданием согласно исповедовать, что тело Христа есть храм божества его, храм, соединенный с божеством каким-то высоким, божественным союзом, в котором божественное естество усвоило себе то, что свойственно телесному. Но со словом усвоение приписывать Ему качества тела, с ним соединенного, каковы – рождение, страдание, смерть, есть, возлюбленный брат, неправильная мысль, какую может принять только или ум эллинов, или ум, зараженный учением сумасбродного Аполлинария, Ария или других каких-либо еретиков, еще далее их заблудившихся. Такое понятие об усвоении может их повести и к тому, что они, допуская это усвоение, будут утверждать, что Бог Слово и молоком питался, и постепенно возрастал, и причастен был страха во время страдания, имел нужду в ангельском укреплении. Я не стану говорить здесь об обрезании, о принесении жертв, о поте, о жажде – немощах, каким подвергалось за нас Его тело и какими страдало. Относить это к божеству и ложно, и мы подвергаемся за то осуждению как хулители. Таковы предания святых отцов, таково учение святого Писания. Так каждый должен богословствовать и о человеколюбии Бога, и о Его божественном величии, по слову Павла: в сих поучайся, в сих пребывай, да преспеяние твое явлено будет во всех и ко всем[299].