А издалека, быстро набирая скорость, к ним приближалась другая волна: солдаты Вилкаты, только что заново вдохновленные Мыслебоем, с дикими воплями неслись в атаку.
С каждой проходящей секундой все новые и новые солдаты королевы выпускали оружие и садились, охваченные безразличием. Похоже, они уже не смогут оказать сопротивление, и Темный король вот-вот одержит легкую победу.
Но, разумеется, это тоже не имело значения.
Подстегивая себя криками, первые фанатики Темного короля обрушились на солдат Ямбу. Те в лучшем случае оказывали слабое сопротивление. И чем ближе к королеве они находились, тем более вяло защищались.
Но и атакующие теперь попали в область, где доминировала сила Душегуба. Сперва начали стихать их торжествующие крики, а затем и энергичность, с какой они пускали в ход оружие. Вскоре их ряды смешались и остановились.
Королева Ямбу, сама не зная, зачем она утруждает себя даже таким усилием, медленно подняла взгляд. Меч, который она держала над головой, был таким тусклым, что на него было даже больно смотреть.
Меч Отчаяния — она придумала ему второе имя. Но это не имело значения. Как и что-либо иное.
Да и зачем держать его так высоко? Она позволила отягощенным сталью рукам медленно опуститься. Когда ее удивленный боезверь захотел перейти в другое место, она спешилась и отпустила его. Потом встала, почти опираясь на меч и уткнув его острие в землю.
Насколько она могла судить, ничто из этого тоже не имело значения.
Начавшееся было сражение затухало само собой. Душегуб одерживал победу по всему полю битвы. Впрочем, когда ни победа, ни поражение не имеют значения, никакой битвы тоже не будет.
Королева Ямбу сознавала, хотя лишь смутно и с безразличием, что оружие Темного короля пока защищало от темного, вкрадчивого нападения Душегуба и его, и небольшую группу собравшихся вокруг него людей.
Эта группа, испустив боевой клич, поскакала в атаку на королеву. Но их количество стало сокращаться, и тем быстрее, чем больше они приближались к королеве Ямбу. Один за другим от группы атакующих кто-то отделялся, садился, становился на колени или падал ничком, охваченный отчаянием.
Последними короля Вилкату покинули его демоны. Но еще до этого он и сам отказался от атаки и во весь опор помчался с поля боя.
Ростов, лично выехавший на рекогносцировку, приказал своему разведывательному эскадрону поворачивать обратно, едва они доскакали до края поля. Впереди генерал увидел то, что показалось ему результатом самой ужасной бойни из всех, которые ему довелось увидеть за жизнь, проведенную в основном среди сцен убийства. На поле он увидел две армии, и с такого расстояния казалось, что они практически уничтожили друг друга. Но генерал повернул назад и приказал сделать то же самое своим кавалеристам не из-за того, что увидел, а из-за того, что почувствовал, едва они пересекли границу некой мрачной зоны. «Еще несколько шагов в прежнем направлении, — подумалось Ростову, — и я был бы готов выбросить оружие и все медали и распрощаться с жизнью».
Он гадал, каким станет его следующий приказ, когда заметил в отдалении фигуру гиганта. Тот тоже приближался к полю отчаяния широкими и быстрыми шагами. То был Драффут, которого кое-кто называл богом. И хотя генерал Ростов никогда прежде не видел Покровителя зверей, кем еще мог оказаться этот великан?
Впрочем, Драффут был не один — на его плечах уютно устроился человек.
Драффут не стал подходить к Ростову и его разведчикам, а остановился в отдалении, тоже на краю этого ужасного поля битвы. Там он спустил на землю человека, сидевшего у него на плечах, и тот — фигура в сером плаще с поблескивающим мечом в руке — в одиночку зашагал по полю обреченности и молчания.
Озадаченный Ростов попробовал догадаться, куда направляется этот человек, — кажется, он в маске? И тут генерал разглядел, что один человек все еще стоит на поле боя — далеко, в самом его центре.
То была Серебряная королева. Она опиралась на меч — слишком оцепеневшая, чтобы его отбросить. А потом Ростов и его солдаты увидели, как император берет из ее рук меч и возвращает его в ножны. И мгновенно ощутили, как все вокруг изменяется к лучшему.
Повернувшись к своим солдатам, генерал крикнул:
— Они там не все мертвы! Кое-кто из мерзавцев Темного короля уже начинает приходить в себя. Так чего вы ждете? Быстрее разоружайте их!
Эпилог
Когда отряд уцелевших богов, отступая, поднялся в Лудусские горы выше уровня снегов, слепой человек, которого они несли с собой, снова принялся осыпать их бранью и проклятиями. Он ругался так, словно все еще командовал ими, и Вулкан, слушая эти вопли, уже начал сожалеть, что подобрал его и взял с собой.
У Кузнеца все еще имелись и другие спутники, но число их было непостоянно. Седобородый Зевс, гордый Аполлон, Афродита, Гадес. Они и некоторые другие то приходили, то уходили. Гадес, как и всегда, никогда не удалялся намного от своих истинных владений — земных недр. Диана некоторое время шла рядом, но очень рано покинула их, заявив, что услышала призыв иного рода.
Вилката — человек, которого они несли с собой, — дрожал от холода в своих лохмотьях. Золотой обруч свалился с его головы много дней назад, а вместе с ним исчезла и его власть над демонами. Он постоянно стенал и жаловался, что потерял свой меч. А теперь буйствовал, требуя, чтобы ему немедленно доставили еду, рабов и вино.
«Зачем я взял его с собой?» — в который уже раз задумался Вулкан. Он восстановил часть своей прежней силы, с тех пор как служители Эрдне, решив, что он перестал буянить и более не опасен, развязали путы и отпустили его. Но сейчас Вулкан был далеко не таким, как когда-то, и иногда его охватывал страх смерти.
Аполлон несколько раз говорил им, что все они сейчас умирают или скоро начнут умирать — включая его самого. По его словам, мир снова изменился.
Вилката оставался для них хоть какой-то связью с человечеством. Хотя Вулкану очень не хотелось признавать, что они в такой связи нуждаются.
Он сказал человеку, сидящему у него на плече, словно разговаривал с полуразумной домашней зверюшкой:
— Еду мы для тебя, может быть, где-нибудь и найдем. Но здесь нет вина — и вообще никакого питья. И уж точно нет рабов-людей.
— Но ведь я сделал рабами вас, — огрызнулся Вилката. Сегодня его некогда гордый голос быстро слабел. — А вы — боги и богини. Следовательно, весь мир теперь мой.
— Разве ты не чувствуешь, человечек? — спросил сзади Аполлон.
— Не чувствую чего? — Тот, кто был Темным королем, оглянулся, потом уставился слепыми глазами вперед. — Где мы? — вопросил он и, помолчав, повторил: — Чего я не чувствую?
— Того, что люди, чьи сны породили нас и наделили силой, теперь видят другие сны. Что наша сила, а также наша жизнь начали покидать нас с того дня, когда мы раздали вам мечи.
Среди богов, как всегда, нашлись и такие, кто решил оспорить эту точку зрения:
— Все это часть игры…
— Игра закончилась.
— Закончилась? Но кто победил?
Этот вопрос остался без ответа.
— В горах, подышав воздухом вершин, мы снова вернем себе силу.
Они тащились дальше, взбираясь все выше. Когда-то они могли быстро и без усилий летать. Вулкан подумал, что никто из них еще не ощутил прилив сил. Более того, разреженный воздух стал обжигать ему легкие.
Нет, он не смирится, не допустит, чтобы все шло именно так. И он храбро крикнул Аполлону:
— Ты все еще утверждаешь, будто они нас создали? Чушь! Кто же тогда создал их?
Аполлон не ответил.
Время от времени рокот вулкана сотрясал землю у них под ногами, здесь и там подземное тепло обнажало в снегу исходящие паром каменные проплешины.
Их бегство и восхождение становилось все более медленным. Но продолжалось. А где Афродита? Похоже, она не просто ушла куда-то привычным способом, а воистину исчезла. Перестала существовать.