Ссутулившись и подняв воротник, Лео зашагал прочь нетвердой походкой. Я смотрела ему вслед, пока он не завернул за угол.
Мы с Лукасом переглянулись. Лицо его выражало любопытство, энтузиазм и что-то еще – о чем я так давно не вспоминала, что не сразу смогла распознать.
– Пойдем, – сказал он. – Провожу тебя до гостиницы.
Мы брели по холодным нью-йоркским улицам, то и дело сталкиваясь и будто невзначай задевая друг друга локтями. От каждого прикосновения по телу разливалось тепло.
Я чувствовала, что ступаю на опасную почву. Нужно было остановиться. Я хотела остановиться. И в то же время знала, что не сделаю этого. Словно после многолетнего голодания увидела перед собой спелое, сочное яблоко – только руку протяни.
– Что думаешь? – спросил Лукас.
– Думаю, мы сможем ее найти.
Он остановился, крепко взял меня за руку и развернул к себе. На его лице снова появилось то самое выражение.
– Я не об этом. Что ты думаешь о нас?
Затем он притянул меня ближе, нежно и решительно взял в ладони мое лицо и поцеловал. Я так давно не чувствовала прикосновение чьих-то губ, будто и не целовалась никогда: ощущение казалось совершенно незнакомым, странным и волнующим.
Лукас слегка отстранился, и меня словно вытащили на мороз из теплой постели. Все-таки в искусстве обольщения ему не было равных.
– В следующий раз – пот, – загадочно сказал он и ушел.
А я осталась стоять на холодной улице, хватая ртом воздух и мечтая о тепле. И о капельках пота на разгоряченной коже.
Глава 10
После беспокойной ночи – даже во сне меня преследовали мысли о Лукасе, Синглтоне и книге – я проснулась в шесть часов с первыми лучами солнца. Выпила двойную порцию эспрессо, воспользовавшись кофеваркой маленькой убогой гостиницы. На вкус кофе оказался не так уж плох, хотя дело было вовсе не в его качестве, а в моем настроении. Впервые за долгое время я с нетерпением ждала наступления нового дня.
Во мне будто зажглась искра. Однако вместо того, чтобы привычно загасить ее, я позволила ей разгореться ярче.
Даже холодный серый город казался в это утро не таким мрачным. Обычно я первым делом звонила Аве, но сегодня решила ограничиться перепиской в мессенджере.
Буду занята до обеда. Как дела?
Он тут же написал:
Хорошо. Ночь прошла спокойно.
Дай знать, если что-то понадобится.
Ничего не понадобится. Как всегда. Все, в чем нуждался Эйбел, – чтобы его мыли, давали еду и усаживали поудобнее. Остальное мы делали скорее для себя.
Пока мы с Аве обменивались сообщениями, на электронную почту пришло письмо от Елены с адреса книжного магазина на Семьдесят седьмой улице. Она подтвердила, что у Арчи и в самом деле есть информация о «Бесценной субстанции»: «Он слышал о книге. И догадывается, кто может ею интересоваться».
Сердце забилось от волнения. Мы договорились встретиться в магазине около четырех. Я написала Лукасу, чтобы подходил туда же.
Ты вчера прекрасно выглядела, – написал он в ответ.
Это от вина, – отшутилась я.
Хотя было не до шуток. Я предпочитала изображать легкую игривость, не желая впускать его в свою жизнь. Вся эта ситуация грозила выйти из-под контроля – лучше держать Лукаса на безопасном расстоянии. Я давно закрыла для себя тему секса и всего, что с ним связано, запретив себе даже думать об этом. И почти поверила, что мне и так хорошо. Однако теперь начала сомневаться.
Приняв душ и одевшись, я спустилась в лобби и съела отвратительный бесплатный завтрак. А потом сделала то, на что не решалась уже много месяцев: взяла выходной. Провести день в Нью-Йорке, не потратив уйму денег, – задача не из легких; но когда-то я жила здесь и знала обходные пути. Музеи и кинотеатры стоили дорого, однако картинные галереи были бесплатными. На местных сайтах сообщалось о трех многообещающих экспозициях, которые как раз проходили в Челси.
Светило солнце, мерзлая слякоть таяла под ногами; я посетила две отвратительные выставки картин и одну очень хорошую фотовыставку. На снимках были запечатлены причудливые, волшебные виды Кони-Айленда и Таймс-сквер в пятидесятых.
Я пообедала двумя кусками пиццы и колой в уютном местечке на Восьмой авеню. Не все в жизни меряется деньгами – и нью-йоркская пицца тому подтверждение. После обеда меня стало клонить в сон. Пришлось взять такси и перебраться поближе к месту встречи. Я нашла кафе рядом с магазином Елены и устроилась за столиком с чашкой кофе и книжкой, которую носила с собой, чтобы «почитать в свободное время» – то есть неизвестно когда. Книга не имела отношения к неврологии – это был роман моего старого друга, с которым мы не виделись уже несколько лет. За последние годы общение с большинством друзей сошло на нет. Некоторые начали меня избегать, словно боялись «заразиться» горем и невезением, других я избегала сама, не желая в них разочаровываться. К тому же, находясь среди нормальных людей, я порой чувствовала себя инопланетянкой – чужой, уродливой и говорящей на непонятном языке.