Кто-то с восхищением вспоминает энтузиазм великих строек и героизм полетов в космос. Кто-то - всеобщую зарегулированность, душившую любую инициативу, и скуку партсобраний. Нынешняя молодежь видит в СССР утраченную сказку о великой стране, где все были равны и счастливы. Те же, кто застал годы позднего социализма, с усмешкой слушают эти восторги, вспоминая очереди за колбасой и бесконечные « Вести с полей » в программах телевидения.
Но всех наших соотечественников объединяет одно. Когда произносится фраза «Книга о вкусной и здоровой пище», всегда слышится восклицание - «Да, мы помним ее! Какая красота была! Мы ее в детстве часами рассматривали». Эта книга - одно из немногих советских воспоминаний, которое у всех вызывает однозначное одобрение и даже ностальгию. Но почему же обычное кулинарное издание вдруг превратилось в некий символ и стало чуть ли не частью национальной идеи, объединяющей миллионы россиян?
Изучая историческое развитие нашей кухни, мы часто задумывались над одним непростым вопросом. Стал ли советский этап логичным продолжением всей ее предыдущей эволюции? Или, как это было принято говорить еще совсем недавно, «Октябрьская революция явилась поворотным событием в истории человечества»?
Чем больше мы размышляем над этим вопросом, тем крепче в нас ощущение , что нет какой-то отдельной дореволюционной кухни , нет советской.
Есть единая русская кухня. Чем дальше мы живем и отодвигаемся от 1917 года, тем яснее понимаем: в тысячелетней российской истории были времена и похуже, перевороты и пострашнее.
Так что политика здесь - лишь фон, на котором развивалась наша гастрономия. Скажем больше. Даже если бы в альтернативной реальности Октябрьская революция миновала нас, кухня все равно не осталась бы прежней. Реформы кулинарии и пищевой промышленности советского периода были во многом обусловлены общемировыми тенденциями.
Изменения в экономике и политике страны в начале 30-х годов, конечно, не могли не сказаться на такой сфере, как питание населения.
Исходные причины для реформ в этой области были, в общем-то, понятны и тогда, и сейчас. Среди них - разбалансированность продовольственного рынка в результате противоречивых попыток регулирования экономики (введения НЭПа и сохранения плановых начал).
Резкий рост городского населения, занятого в промышленности, поставил перед страной задачу срочно повысить производство продуктов питания. Явные недостатки проявились и в системе доставки и распределения продукции. Как и в более поздние времена, централизованная советская система торговли вела к огромным потерям продуктов еще до того, как они попадали на стол к потребителю. Постепенный отказ от практики НЭПа требовал усиления плановых начал и дисциплины в производстве продуктов питания.
И наконец, в условиях обострения партийной борьбы, соперничества различных группировок, активизации мнимой или настоящей оппозиции нужен был идеологический рывок. Сфера торговли, питания, как никакая другая, могла наглядно продемонстрировать «заботу партии о простом человеке» как некоторый ответ на трудности и лишения населения в ходе социалистического строительства.
С 1930 года народным комиссаром снабжения является Анастас Иванович Микоян. Надо ли говорить, что ему досконально известны все приведенные выше факты? Более того, с 1934 года он становится наркомом пищевой промышленности, отвечающим за то самое обеспечение населения продуктами питания. У многих бы просто опустились руки. Но А. Микоян являлся типичным сталинским наркомом того времени. Это не апология «стиля руководства» вождя. Целая плеяда выдающихся руководителей промышленности возникла тогда - Г.К. Орджоникидзе (нарком тяжелой промышленности), В.В. Куйбышев (1930-34 гг. - председатель Госплана), А.Н. Косыгин (1939-40 гг. - министр текстильной промышленности), А.Г. Зверев (1938-48 гг. -нарком финансов) и другие. Чего было больше в их эффективности в ту эпоху - таланта? Выстроенной системы управления? Боязни ареста и расстрела из-за любого неудовольствия Сталина? Кто знает сейчас...
Но как бы то ни было, А Микоян навсегда останется автором уникального эксперимента, инициатором коренной реформы советской пищевой промышленности и кулинарии вообще.
Необходимость реформы общественного питания и пищевой промышленности была очевидна еще с начала 30-х годов. Переломным моментом стала поездка А. Микояна в 1936 году в США, где он своими глазами смог увидеть, как работает система общественного питания.
«Пребывание в США, - писал он, - оказалось для меня университетским курсом в области пищевой промышленности и американской экономики... Я вернулся оттуда как будто обогащенным, со значительными знаниями и с планом перенесения в нашу страну опыта развитой капиталистической страны».