— А меня? Вы можете проверить меня?
— Если хотите. В клинике не нашли ничего особенного. Всё в пределах нормы. Но у меня аппаратура мощнее.
Вейс улыбнулась.
— Мне было бы очень интересно. Я сама знаю, что ничего такого у меня нет, но всё равно.
— Я вам потом покажу кое-что очень интересное, — пообещал Хорёк. — Вам понравится. И внукам тоже. Вот, начинается то, что мне интересно.
Полоски на экране пришли в движение. Начали расти те, что и так были больше нуля, особенно — «зелёный гребень». Вейс перевела взгляд на Лас. Глазные яблоки движутся под прикрытыми веками, подрагивают губы. Едва заметно движутся пальцы.
— Что с ней? — спросила Вейс шёпотом.
— Не беспокойтесь, это нормально. Вы просто не присматривались к ней, пока она спала.
— Я… — Вейс прикусила язык. Присматривалась. Правда, не на кончики пальцев обычно смотрела. — О Великое Море! Смотрите!
«Чёрная петля», дрожавшая где-то у самого нуля, выросла. Вслед за ней подросли остальные две чёрных полоски. «Петля» дёргалась в обе стороны, но росла, неуклонно росла.
— Что это?! Что с ней, Стайен?
— Очень странно, — Хорёк потёр переносицу. — «Петля» активна, но направлена на себя. Лас как будто сама себя заставляет что-то делать. В жизни такого не видел.
— Не стойте столбом! Сделайте же что-нибудь!
Лас пошевелилась. Тут же все чёрные полоски сжались, угасли, отползли вниз и исчезли.
Лас открыла глаза. Поморгала, уселась.
— Ой, ну и сон я видела! Кошмар, хорошо, что вовремя проснулась. — Потянулась, да так, что Вейс жутко захотелось зевнуть. Еле успела отвернуться. — Всё получилось?
— Получилось, — Стайен подошёл к ней, поднял спинку кресла. — Вейс, помогите ей с датчиками, а я сейчас подойду.
Едва дверь закрылась за ним, Вейс отцепила все «присоски», уселась рядом с Лас, обняла её. Судорожно всхлипнула.
— Что случилось, Медвежонок? — улыбнулась Лас. — Ну страшный сон, ничего особенного.
— Пусть он рассказывает, — отозвалась Вейс, — мне страшно. — И расплакалась.
Стайен вошёл через пару минут, нёс с собой пару бутылок..
— Минеральная вода, — пояснил он. — Немного витаминов, глюкозы. Очень полезно для ума. Мой любимый напиток.
Вейс выпила залпом чуть не половину бутылки, поморгала, протянула Лас остальное.
Стайен вкратце описал то, что они видели.
— И во время фазы парадоксального сна мы заметили, что «чёрная петля» активна. Но вы сами и источник, и приёмник.
Лас стало не по себе.
— Я сама себя ей держала? Это как?
— Трудно судить. Я такого пока не видел. Как будто вы сами себя заставляли что-то делать.
— Шизофрения, — едва слышно проговорила Лас.
— Это вряд ли. Картина основных ритмов мозга не даёт повода так думать. Я могу дать вам переносной монитор, чтобы снимать с вас все основные показатели — скажем, в течение суток. Чтобы вы не беспокоились. В клинике психические расстройства определяют безошибочно, Аспирант… простите, Денгор увидел бы первым. Но у вас всё в порядке.
— Тогда что это?
— Понятия не имею! — Стайен развёл руками. — Ни шизофрении, ни, как её зовут в народе, одержимости нет. Во всяком случае, моя аппаратура не в состоянии их уловить. А она самая чувствительная в мире.
— Эти мои приступы злости, и то, что было там, возле таверны?
— Вероятно, да. Возможно, именно так проявляется такая «петля». Это, к сожалению, крайне редкий дар, информации о нём крайне мало.
— К счастью, — Вейс подняла голову. — Мерзость какая! Что же нам теперь делать?
— Жить, как и жили. Не снимайте мой монитор, если можно. Ту цепочку. Ни изображения, ни звука она не передаёт, в вашу личную жизнь я не вторгаюсь.
— Только если вы не будете вызывать «скорую» на каждый чих.
Стайен развёл руками.
— Это выглядело очень серьёзно. Серьёзнее некуда!
— Я живу с этим семьдесят лет, — Лас прижала Вейс к себе, погладила ту по голове. Вейс сильнее вжалась лицом в её плечо. — Последние полвека — рядом с Вейс. Если бы это было что-то серьёзное, я бы сама позвала на помощь.
— Если бы успела, — буркнула Вейс.
— Я передал вам датчики. Брелки, помните? Отдайте один из них Вейс. Но договоримся — если никто за две минуты не даёт отбой, я реагирую так, как считаю нужным.
— Хорошо, — согласилась Лас. — Пусть так.
— Вессен мне голову открутит за такое. За эти две минуты. Лас, мы беспокоимся о вашем здоровье, понимаете?
— Ничего она не понимает, — проговорила Вейс, не поднимая головы. — Если вбила себе что-то в голову, то хоть кол на голове ей теши.