Pov Сансы.
- Нет,- подумав, ответил Манве,- Мы не можем их отпустить.
- Но почему?- удивилась Яванна,- Они желают вернуть домой, почему мы должны насильно их удерживать?
- Ты знаешь причину не хуже меня. Нет, мы не можем выполнить их просьбу. Во всяком случае, человека мы точно не отпустим: приехал один, приедут и другие. Ты представляешь, что здесь будет твориться? Они вырубят все деревья, загрязнят пруды, обесчестят эльфиек…
- Хорошо, хорошо, уговорил,- поморщилась Яванна,- Его мы оставим, он милый мальчик. Тогда отпустим остальных!
- Эстеля нельзя,- покачал головой Мандос,- Он должен пробыть в моих чертогах не менее тысячи трёхсот двадцати лет, по десять лет за каждый проступок.
- Зачем же ты тогда его вообще выпустил из Залов?- изумился Манве,- И Феанора зачем?
- На то были причины. Не спрашивай, Сулимо. Просто его нельзя отпускать.
- Значит, остальных можно отпустить,- кивнул наконец Манве,- Хотя я не уверен в Силиврене. Редко эльдар бывают так похожи на майар. Тьма коснулась его даже сильнее, чем Эстеля. Вы видели его пятна на лице?
- А мне показалось, они очень симпатичные,- возразила Яванна,- Я себе такие же сделаю.
- Значит, решено. Остаются Сион и Эстель, остальных можно отпустить,- заключил Манве и дал знак раходиться.
Я очень сожалела, что пришлось прибегнуть к подслушиванию, ведь это недостойно принцессы нолдор, но иного выбора не было: больше недели мы просили отпустить нас, и сегодня валар собрались на совет. Я полетела прочь, к беседке у подножия Таникветиль, где меня с нетерпением ждали Сион. Силиврен и Реммират. Я, залетев в кусты, обернулась эльфийкой и передала всё, что услышала на подоконнике. Вскоре подошёл и Эстель, по-прежнему сохраняя женский облик, выслушал окончание и, отчего-то улыбнувшись, молвил полушёпотом:
- А ведь Феанора, нашего обожаемого дедушку, тоже не отпустят. Нет, по-хорошему с этими валар не договориться, придётся прибегнуть к хитрости…
- А вдруг они прознают?- засомневалась я.
- Уж коли они не прознали про белого нетопыря за окном и меня за дверью…- улыбнулся Эстель и понизил тон.
Как странно было думать о Валиноре, благословенном крае, как о ловушке, но иначе и быть не могло: да, материк этот полон Света, и невиданной красоты деревья растут на нём, и Гондолин лишь тень Тириона в Средиземье, вот только ни Тирион, ни Таникветиль, ни даже Древа не сравнятся с Маэглином Ломионом, моим возлюбленным. Леса Валинора не дают мне защиты от солнечного света, нет мне покоя даже в домах, ведь в них нет ни одного тёмного угла. Феанор, прославленный дед мой, единственный из всех эльдар понял меня и сделал очки с тёмными стёклами, и только с ними я смогла хоть что-то видеть. Но даже так я всё сильнее и сильнее тосковала по Маэглину, по матери и сёстрам, и вскоре стало мне ясно, что не мне одной тяжек Свет Амана: Сион тосковал по степям и лесам своего нового королевства, Аламина, Силиврен не мог выносить взглядов эльдар (ведь он так похож на майю Саурона), Реммират хотела выйти в море, а Эстель…трудно сказать, о чём мечтал Эстель, но, возможно, он желал продолжить просвещение эдайн Средиземья. Не мог больше жить на Амане и Феанор, ведь сыновья его и внуки были в Средиземье, а сильмариллов больше не было.
Но валар не могли отпустить нас так просто. То, что они решили дать разрешение хотя бы нам с Реммират и Силивреном, уже хорошо. Надеюсь я, что план Эстеля сработает, и мы вшестером вернёмся домой.
Провожал нас весь Тирион. Дедушки наши Финголфин и Финарфин, и прадедушка Финве, и дядя Амрас, никогда мною не виденный, и многие другие. С собой мы везли драгоценности, семена прекрасных растений, оружие. Корабль наш был велик, но Ульмо пообещал сам довезти нас до Белой Гавани. Душа моя радовалась предстоящей встрече с Маэглином, но к радости примешивался и страх: прознают ли валар про наш тайный груз?
Не прознали. Мы поплыли домой, в Средиземье, и с каждым мигом всё легче и легче становилось мне, всё темнее было вокруг, и я сняла очки. Реммират дышала полной грудью, ведь четыре месяца не выходила она в море. А Силиврен…ну, он просто отдыхал от повышенного внимания со стороны эльфов и айнур.
- Эй, мы уже далеко от Амана?- раздался вдруг глухой, тихий голос из-под палубы.
- Нет, сидите тихо!- шикнула Реммират.
Не знаю я, как в небольшом трюме ухитрились поместиться между ящиков Эстель, Сион и Феанор, но у них получилось, никто про них не узнал.
- Скорее уже, я тут всё отлежал,- послышался снизу голос Сиона.
- Молчи, адан, здесь совсем не жёстко!
- Так вы-то лежите на Эстеле!
- Ничего, я уже почти могу дышать…
- Да вылезайте уже,- раздался громовой голос Ульмо,- Обратно я вас не повезу.
- Благодарим вас, владыка вод, но разве не подчиняетесь вы Манве?- не могла поверить я в доброту Ульмо,- Разве нет?
- Если уж Манве Сулимо не понимает, что не смогут Феаноринги жить мирно на Амане, то это его вина. А я понимаю.
Отодвинули мы с Силивреном доски, и вылезли оттуда Феанор, Сион и Эстель, все несколько продрогшие и скрюченные от долгого лежания на досках. Только дедушка выглядел вполне довольным жизнью, да оно и понятно. Он очень обрадовался, когда узнал о внуках и правнуке, и даже Сиона принял как члена семьи. Оказывается, он никогда раньше не видел эдайн, потому и удивился так. Пожелал он, однако, серьёзно поговорить с Аранель и Келегормом, ибо изумило его поведение Эстеля Просветителя. Мне же он показался совсем не искажённым Тьмой, лишь немного проще прочих эльдар.
Плыли мы быстро, даже очень, и с каждой милей всё тусклее становился свет Амана. Должно быть, больше не будет странствовать по небу Ариен, ведь отпала в том необходимость. Что ж, тяжело будет людям, ведь люб им солнечный свет. Что до меня, то смогу я теперь без страха ходить днём, не пряча лицо. Эльдар больше любят звёзды, и отец рассказывал, почему. Когда эльфы пробудились у древнего озера Куивиэнен, они вначале увидели звёзды. Именно потому так почитают эльфы Варду, Элберет Гилтониэль. Люди же пробудились в час, когда Ариен совершала первый переход по небосклону, потому и любят солнце.
Душа моя радуется, ведь больше нет необходимости носить плащ, не будут больше слепнуть глаза мои на солнце, смогу я в полной мере насладиться миром.
Конец Pov Сансы.
Вот уже несколько месяцев я безвылазно сижу в Белой Гавани. Ничего, посижу ещё столько же, мне некуда торопиться. Только бы эти оболтусы не решили эмигрировать!
Месяца четыре назад небо на западе окрасилось в яркие цвета, и тогда я поняла: сильмариллы использованы по назначению. С тех пор солнце больше не всходило. Впрочем, растения продолжали расти и превосходно себя чувствовать, так что кислородное голодание нам не грозит. Меня лично всё устраивает, а вот люди волнуются. Им, видите ли, нужны временные ориентиры! Мало ли, что им надо? Эльфы прекрасно определяют время и без солнца.
Неделю назад в Белую Гавань приехал Карантир с женой и сыном. Хелет замужество пошло впрок, хотя воинственность её никуда не делась. Живот у неё опять округлился, так что Карантир относительно счастлив. Относительно – потому что характер у Хелет ещё хуже, чем у меня, когда я была на сносях в первый раз. Но так ему и надо.
- А если они там останутся?- предположил он, под благим предлогом сбежав от жены с сыном.
- Не останутся. Скоро вернутся, не будь я майа Саурон,- уверенно произнесла я, сидя на побережье и отдыхая от трудов праведных. Всё утро я провела в садах, по доброй воле сажая розы. После тридцать третьего куста я услышала зловещий хруст в спине и решила сделать перерыв. Руки уже почти зажили.
- Возможно, валар не отпустят их…
- Отпустят, отпустят, они всё-таки мои дети. Если чего-то захотят, то сам Илуватар их не остановит.
- Да ну!
- Меня же не остановил.
Посидели на берегу ещё немного, и вдруг я заметила вдали маленькую точку, стремительно разрастающуюся и вырастающую в корабль. Я поняла, что это означает, даже раньше остроглазого Карантира. Я вскочила на ноги, отряхнула платье от земли и песка (получилось плохо, но времени переодеваться не было), приготовилась встречать дорогих гостей. И встретила.