Монах-бенедиктинец Дом Периньон (1638— 1715) не изобретал шампанского — на самом деле большую часть времени он посвятил как раз попыткам избавиться от пузырьков.
Его знаменитое восклицание «Смотрите, я пью звезды», якобы обращенное к собратьям-монахам, было придумано для рекламы шампанского в конце XIX века. Истинное же наследие Периньона применительно к шампанскому заключалось в искусном смешивании (купажировании) сортов винограда с разных виноградников и использовании проволочной или пеньковой сетки для бутылочной пробки.
Лазейка в законодательстве позволяет американцам официально называть свои игристые вина «шампанскими». Согласно Мадридскому договору 1891 года о международной регистрации знаков, только провинция Шампань может использовать это название. Положение было повторно закреплено в Версальском договоре 1919 года, который американский сенат отказался ратифицировать, а вместо него США подписали с Германией сепаратный мирный договор.
Когда отменили «сухой закон», американские виноторговцы тут же воспользовались лазейкой в законе и принялись свободно продавать свое собственное «шампанское» — к вящему раздражению французов.
Похожие на широкие чаши кубки (coupe), из которых принято пить шампанское, не изготавливались по форме и размеру груди Марии-Антуанетты. Впервые такие кубки были произведены в 1663 году (в Англии), задолго до ее правления. Но «топлес»-дамочки в качестве модели сосуда для пития шампанского, альтернативной английской, никто пока так и не предложил.
Где изобрели гильотину?
Чем больше я смотрю на богачей, тем больше мне нравится гильотина.
В Галифаксе, графство Йоркшир.
«Виселица из Галифакса» представляла собой два пятиметровых деревянных столба, между которыми висело железное лезвие. Лезвие было закреплено на заполненной свинцом перекладине, управлявшейся с помощью веревки и ворота. Официальные документы свидетельствуют, что с помощью данного орудия в период с 1286 по 1650 год было казнено по меньшей мере пятьдесят три человека.
Средневековый Галифакс жил торговлей сукном. Огромные отрезы дорогой материи оставляли сушиться возле мельниц на деревянных рамах. Воровство стало для города серьезной проблемой, и торговцам требовалось действенное средство устрашения.
Это и подобное, более позднее устройство под названием «Шотландская Дева» («The Maiden») вполне могли вдохновить французов на то, чтобы позаимствовать идею и дать ей собственное имя.
Доктор Жозеф Гийотен был гуманным и мягким человеком, профессором анатомии, не любившим публичных казней. В 1789 году Гийотен представил Национальному собранию претенциозный проект реформирования французской пенитенциарной системы и придания ей большей гуманности. Доктор предложил универсальный механический способ казни, не дискриминировавший простолюдинов (которых до этого довольно неуклюже вешали) по отношению к богачам и аристократам (которым относительно чисто рубили головы мечом или топором).
Большинство предложений Гийотена были отвергнуты с ходу, однако идея эффективного орудия убийства крепко засела в депутатских головах. Начинание было подхвачено и усовершенствовано доктором Антуаном Луи, секретарем Академии хирургии. Именно Луи, а не Гийотен стал автором чертежей, по которым в 1792 году было изготовлено первое рабочее устройство с характерным тяжелым косым ножом. Его даже окрестили, для краткости, «Луизон» («Louison»), или «Луизетта» («Louisette»), — в честь создателя.
Однако впоследствии к «машине смерти» каким-то непостижимым образом прилипло имя Гийотена и, несмотря на все усилия его семейства, упорно держится и поныне. Вопреки народной молве, Гийотен не был убит своей механической тезкой; он умер в 1814 году от инфекции, явившейся следствием фурункула на плече.
Гильотина стала первым «демократическим» способом казни и быстро вошла в обиход на всей территории Франции. По оценкам историков, за первые десять лет с ее помощью было обезглавлено 15 тыс. человек. Больше казнили на гильотине только нацисты в Германии: с 1938 по 1945 год число казненных преступников составило порядка 40 тыс.
Последним французом, казненным на гильотине, стал иммигрант из Туниса по имени Хамид Джандуби, приговоренный к смерти за изнасилование и убийство маленькой девочки в 1977 году. Смертная казнь была окончательно отменена во Франции в 1981 году.
Невозможно с точностью проверить, как долго отрубленная голова остается в сознании. По оптимистичным прикидкам, от пяти до тринадцати секунд.
Сколько узников вышло на свободу после взятия Бастилии?
Семь.
Во Франции день 14 июля — День взятия Бастилии — является общенародным праздником и великим национальным символом — таким же, как 4 июля в США.
Глядя на восторженные произведения живописи, рисующие сцены тех дней, вы наверняка представляете себе сотни благородных революционеров, высыпавших из тюремных ворот на улицы Парижа с «триколорами» в руках. На самом же деле на момент штурма в крепости содержалось не более полудюжины арестантов.
Штурм Бастилии произошел 14 июля 1789 года. Вскоре на столичных улицах уже торговали устрашающими гравюрами, на которых закованные в цепи узники томились в мрачных темницах чуть ли не в обнимку со скелетами. Так формировалось общественное мнение об условиях содержания в крепости. Не изменилось оно и сегодня.
Построенная в ХIII веке крепость служила тюрьмой на протяжении нескольких столетий. Во времена Людовика XVI здесь в основном содержались люди, арестованные по приказу короля или его министров за государственные преступления — заговор или попытку свержения. Среди знаменитых узников был и сам Вольтер: трагедия «Эдип» (1718) написана им в камере Бастилии. В день знаменитого штурма арестантов оказалось всего семеро; виконт де Соланж (приговоренный к тюремному заключению за «сексуальный мисдиминор»(Мисдиминор — незначительные преступления, за которые обычно положено не уголовное, а административное наказание)), двое душевнобольных (один из которых был то ли англичанином, то ли ирландцем по имени Мейджор Уайт — с бородой до пояса и считавший себя Юлием Цезарем) и четверо сидели за подделку векселей.
Сто человек расстались с жизнью во время штурма, включая и коменданта крепости, чью насаженную на пику голову с гордостью пронесли по всему Парижу.
Тюремный гарнизон Бастилии состоял из инвалидов — солдат, демобилизованных из регулярной армии по инвалидности, — а условия содержания для большинства заключенных были вполне комфортными, камеры неплохо меблированы, а узникам полагались часы посещения.
На эскизе художника Жана Фрагонара один из «посетительских дней» в Бастилии 1785 года: светские дамы прогуливаются по двору под ручку с узниками. Арестанты получали весьма неплохие деньги на карманные расходы, а также табак и спиртное в избытке; им даже разрешалось держать домашних животных.
Жан Франсуа Мармонтель, узник Бастилии в 1759—1760 годах, писал: «Вино было, конечно, не отменное, но вполне сносное. Десерт не давали: надо же было нас чего-то лишить. В общем, я понял, что в тюрьме очень недурно кормят».
Запись в дневнике Людовика XVI в день штурма Бастилии ограничивается всего одним словом: «Rien» (фр. «ничего»).
Король имел в виду пустую сумку после охоты в тот день.