Решил всё-таки сходить. Надо было предупредить ребят о том, что пионерия задумала что-то недоброе. Чтоб настороже были. Да поспрашивать не мешало. Вдруг кто-нибудь что-то видел или слышал, да значения не придал.
Чира так увлёкся своими мыслями, что пропустил момент, когда из кустов, росших по обе стороны тропинки, которая вела от станции к церкви, выскочили несколько тёмных фигур, молча, метнулись к нему, сбили с ног. Он попытался встать, треснуть кого-нибудь из нападавших кулаком, но было поздно: руки оказались скрученными верёвкой за спиной, а на голову ему надели мешок. И тут же поволокли куда-то, время от времени подбадривая пинками пониже спины.
Он попытался закричать, но тут же получил кулаком по затылку, и знакомый голос Ладыгина прошипел на ухо:
- Ещё раз гавкнешь, сцаную тряпку запихаю тебе в рот, как кляп.
А другой голос сказал:
- Пущай орёт. Через мешок всё равно ничего не слышно.
- Да что вам надо? – спросил Чира и получил ещё один удар кулаком.
- Заткнись, я сказал!
Путь в темноте казался бесконечным. Наконец остановились. Раздался какой-то лязг, противно заскрипела дверь. Чира ощутил толчок между лопаток, сделал несколько шагов вперёд, и дверь за его спиной с тем же скрипом закрылась.
- Не скучай, атаман, - услышал он глухой голос Тимки Гараева. – Скоро мы к тебе всю твою банду подселим.
- Руки развяжите, - попросил Чира. – Затекли уже.
- Потерпишь!
- Стёпка, - продолжил Тимка снаружи. – Остаёшься сторожить пленника.
- Есть! – залихватски ответил кто-то.
Подождав, пока удаляющиеся шаги затихнут, Чира подался назад, наткнулся на дверь, толкнул её спиной. Та слегка качнулась, но не открылась. Похоже, его заперли на навесной замок. Плохо. Такой изнутри не открыть.
- А-ну, не балуй! – лениво донеслось из-за двери.
На счёт рук, Чира не беспокоился. Брат, когда ещё был на свободе, научил его, как избавляться от веревки, если связали. Секрет был в том, чтобы, когда вяжут, изо всех сил напрячь руки. Теперь оставалось разжать кулаки, расслабиться… И – оп-ля! Он легко освободился. Теперь мешок с головы.
Он находился в небольшом, перегороженном прилавком, помещении с заколоченным окном. Подумал, вспомнил рассказ Нюрки, и понял, что это и есть тот самый киоск для приёма стеклотары. Чира подошёл к окну, аккуратно надавил на одну из досок, прибитых снаружи. Приколочена намертво.
Присел, опершись спиной на стену. Задумался.
Что ж это тут Тимка затеял? По его словам нынче не только ему уготован плен в этом киоске. По ходу, они задумали налёт на церковь сделать. Хорошо, а что потом? Не оставят же пионерчики их тут с голоду подыхать! Да и днём, если пленники поднимут шум, базарный народ заинтересуется. Им пионерские дела до фонаря. Выпустят. И смысл был Тимке их тут держать?
- Эй, - позвал он. – Стёпка! За каким меня сюда запёрли?
В ответ смешок.
- Скоро узнаешь.
- Сказал бы сразу, что не знаешь ничего, а-то форсу, как у комиссара, - попытался поддеть охранника Чира, и, похоже, ему это удалось.
- Это кто – я не знаю? Да я сам сегодня с Гараевым к председателю ходил, когда он договаривался про вас.
- Интересно, о чём таком он договаривался?
- Скоро узнаешь!
- Ну, так я и думал. Трепло ты!
- Сам ты – трепло! Тимка договаривался с председателем, что изловит вас всех и под замок, а председатель с утра придёт и всех перепишет. И если окажетесь идти на исправительные работы, на учёт в милицию поставит, как малолетних хулиганов и родителям выговор сделает, за то, что растят врагов советской власти, - важно сказал Стёпка.
- Какие такие исправительные работы? – опешил Чира.
- Мало в колхозе дел? – хмыкнули из-за двери. - Для начала навоз из свинарника и коровников собрать да вывезти договорились. Потом ещё что-нибудь придумают. Чтоб вы летом полезным делом занимались, а не дурью маялись.
Последние слова он явно повторил за председателем.
- А вы, значит, дурью не маетесь? – спросил Чира.
- Мы тоже работать будем. Надо ж вас охранять, чтоб вовремя на работу пришли, да раньше не сбежали. Ну, и смотреть, чтоб вы на работе не филонили.
- Не много ли охранников на десяток пацанов?
- Почему десяток? – удивился его охранник. – Каждый из пойманных должен будет своих подельников выдать. А те – своих. Иначе никак. Иначе – в милицию на учёт. И родителям выговор.
- Вертухаи, - пробормотал Чира и плюнул себе под ноги. – Правильно мне брат говорил: потри краснопёрого – вертухай покажется.