- Смотри у меня! Ладыгин, Тоха, вы знаете, что делать. Мешки у всех есть?
- У всех, - раздалось ему в ответ.
- Значит, в половину шестого встречаемся здесь. Да не проспите…
Когда шум голосов снаружи, отдаляясь, стих, Чира позвал негромко:
- А ну, кто тут есть, отзовись!
В ответ по очереди раздались голоса. Кроме Гейки Гарбузяна в киоске находился Костян, Стёпка Рыжиков, Гера Колычев и ещё четверо – все из привокзальных. Прихватили их, как и предполагал Чира, на развалинах церкви. Пацаны нападения не ждали, поэтому почти никакого сопротивления не оказали. Разве что Гера успел дать одному из пионеров по уху, потом на него накинулись толпой, и теперь он сплёвывал теперь кровь из разбитой губы.
- Что делать будем? – спросил Гейка Гарбузян.
С верой спросил. С надеждой.
- А мне откуда знать. Тоже мне, нашли, понимаешь, палочку-выручалочку. Ждать будем, - ответил Чира. Помолчал и добавил мечтательно. – Эх, весточку бы Мишке Якушкину послать. Он бы поднял наших: Севку Воронова, Вареника, Пашку Грибова – мы б эту пионерию в бараний рог скрутили бы.
- Так может подкоп? Или через крышу вылезет кто? – спросил кто-то, невидимый в темноте.
- Пол деревянный, без инструментов не пробиться. А если и пробьешься, копать чем? Крыша тоже намертво приколочена. Только дырка для трубы от буржуйки. Так там разве что только что кошка пролезет. Я давно здесь сижу. Всё исследовал.
- И что делать будем? – повторили вопрос в темноте.
- Спать, - ответил Чира. – Утро вечера мудренее, слыхал такую пословицу?
Он старался говорить спокойно, не подпуская в голос паники, хотя сам был в шаге срыва. То, что задумал Гараев, было за гранью всех понятий не принятого, но всем известного мальчишечьего кодекса. И как отвечать на такое, Чира попросту не знал.
- А утром? – спросил невидимый в темноте Гера Колычев.
- Ты что, не слыхал – они договаривались собраться здесь на полшестого. Как откроют дверь, пойдём на прорыв. А там посмотрим, чья возьмёт.
Эпизод двадцать первый.
Славка Суворов в последние дни только и делал, что спал. И хотя не сон это был, а так – забытьё какое-то, в котором было жарко и душно, зато не так болела голова и горло, выспался он, казалось на годы вперёд. Поэтому, когда ранним утром в окошко его спальни раздался осторожный стук, он сразу открыл глаза. Обернулся, вгляделся в силуэт, заслонивший робкий утренний свет, и удивился: по ту сторону стояла Нюрка, девочка, с которой его познакомил Чира. Та самая, у которой была вредная коза.
Увидев, что он проснулся, девочка энергично замахала руками, мол, давай – выходи.
Славка двинулся было в одних трусиках, но опомнился, натянул шорты и майку, после чего на носочках двинулся к выходу.
Тётя Тоня и дядя Володя, обнявшись, спали на диване, укрытые тонким одеялом. Осторожно, минуя все скрипучие половицы, Славка добрался до выхода в сени. Прикрыл за собой дверь и, уже смелее, поспешил выбраться из дома.
На улице, пританцовывая от нетерпенья, его ждала Нюрка.
- Ой что творится, - тут же заговорила она громким шёпотом. – Тимка Гараев со свое пионерией пацанов привокзальных заарестовал. И Чиру тоже.
- Как арестовал? – опешил Славка. – Где? Когда?
- Я на утреннюю дойку встала, вывела Зойку из хлева, а она как рванулась, я её и не удержала. Кинулась следом, а эта коза проклятущая по улице и на рынок. Да с разгону рогами в забор, что в дальне углу! И застряла. Смотрю, у Демьяновского киоска Ванька Лыков из Тимкиной команды стоит. Глаза вытаращил на мою Зойку. Он видно спал там, а Зойка моя его разбудила. Я стала козу за рога из забора вытаскивать, а она ни в какую. Я Ваньке говорю:
- Помоги!
А тот лыбится и говорит:
- Не могу. Я на посту.
А я:
- На каком таком посту? Он и рассказал, что ночью пионеры изловили всех привокзальных вместе с Чирой, и что утром придёт председатель их судить.
- Я спрашиваю: за что? А этот гад говорит, вот поднимешь юбку до пупа – скажу. И губы языком облизывает. Фу, противно. Меня чуть не стошнило. Он вообще ненормальный. В прошлом месяце его старшие девочки поймали, когда он за ними во время купания подглядывал. Его тогда голой задницей на муравейник усадили. Снова неймётся.
- Погоди ты про муравейник, - замахал руками Славка. – Иван этот ещё чего рассказал?
- Нет, - покачала Нюрка. – Я его послала, козу вытащила и домой отвела, привязала и бегом к тебе.
- А чего ко мне? – спросил Славка. – Нужно к Якушкину или к Варенику бежать.
- Якушкина отец в город в больницу отвёз. Мишка занозу глубоко загнал, рука распухла, гноиться стала. А у Вареника по двору такая собака злая бегает – не подберёшься. Грибов аж за Совиными прудами живёт, я дом точно не вспомню. А у Севки я ни разу не была. И время, время! Скоро уже утро. Нужно торопиться…