— Ты несёшь с собой сильную магию, грешник... — это было сказано с лёгким шипением с наставительной интонацией. В такой же манере учителя Академии любили общаться с особенно тугими неофитами.
— Я простой маг-ученик, пришёл помочь...
— Нет, нет, нет... Это сильная магия. А твои намерения не в том, чтобы помочь, а чтобы спасти Кхарназ, как ты думаешь, — из-под капюшона показались глаза, которые словно светились в отблесках пламени, пронизывая мага насквозь.
«Чтение мыслей?!» — с ужасом подумал юноша.
— Не совсем. Я читаю твой фон, юный грешник.
Человек поднялся со скамьи, но пояса не отпустил.
— И знаешь, что я читаю в твоём?
Его лицо теперь было напротив. Старое, даже древнее, оно отчего-то казалось юноше знакомым.
— Я читаю сильную магию. Прикосновение Великого Магистра, одного из легендарных магов, воплощение греха... — пожелтевшее и морщинистое лицо растянулось в улыбке. — Магистр Руи. Я не прав?
Молодой человек не мог ответить ни слова. Прикрытие не сработало. Что его ожидает? Смерть? Так рано?
Балансируя на грани обморока, Тода спросил:
— Вы Адельберт, верно?!
Мужчина перестал улыбаться и снова сел на скамью, попутно махнув к себе одной рукой, которые уже через мгновение были вновь сцеплены в молитвенном положении. Тут же из-за колонн, окружавших центр комнаты, вышли четверо мужчин в белых робах с надвинутыми капюшонами и, схватив юного мага, потащили его прочь от фигуры в чёрном.
— Мы поговорим позже, когда я закончу молитву Единому, — донеслось ему вслед.
***
Его не бросили в темницу, в прямом значении этой фразы. Скорее, Тода был размещён в одной из келий, как он понял. Чем-то она напоминала его комнатушку в Академии.
Внезапная тоска по дому и обычной жизни ученика обрушилась на него. Он заплакал. Ему было нечего и некого стыдиться. Слёзы капали с его спрятанного в ладони лица. Беззаботные дни, оставленные позади, учёба, подготовка к Испытанию, Рамилла, отец, язвительный Мелик, бросающий колкости всякий раз, когда проходил мимо него... Ничего из этого не вернётся.
Юноша внезапно осознал, что повзрослел.
В своих рыданиях Тода не заметил, как кто-то зашёл к нему.
— Выплачься, это полезно.
Молодой человек поругал себя за неосмотрительность. Ему стоит быть максимально собранным и бдительным, чтобы не упустить малейший шанс сбежать.
Келья располагала лишь одной скамьёй, поэтому вошедший присел рядом с заплаканным юношей, который старался вытереть с лица следы своей слабости.
— Какой беспорядок эмоций, маг. Среди них надежда и даже слегка больная любовь. Занятно...
Тода напрягся. Действительно ли это чтение фона, что бы это ни означало, или же обыкновенное чтение мыслей? Ведь рядом с ним, скорее всего, один из легендарных Восьми магов.
— Я знаю, о чём ты думаешь. Читать мысли я не умею. Это противно нашему богу. Зато я хорошо умею читать людей. И я думаю, что ты просто-напросто заблудился. Ты грешен, но лишь по неведению.
Юноша всё так же молча сидел, закрыв лицо руками.
Тут чересчур горячая ладонь легла ему на плечо.
— Ты можешь спастись, мой заблудший друг. Я, Верховный Отец, Глас Единого, могу спасти тебя, — его голос набирал высоту и мощь. Тода не смог не посмотреть на обладателя столь глубокого и обволакивающего голоса. Ему даже захотелось спастись.
Старик с добром смотрел ему в глаза. Видимо, он знал, что на него посмотрят.
— Ты полон страхов, сомнений, твои цели бренны и пусты... Я дам тебе ясный путь без тяжёлой ноши. Тебе лишь надо отказаться от греха и последовать за мной, последовать к Единому. Пойдёшь ли ты к Единому богу?
И тут Тода рассмеялся, громко, во весь голос, что даже его самого удивило и ужаснуло. Но он ничего не смог с собой поделать. Чувствуя лёгкую панику, юноша продолжал исторгать из себя смех. Виной всему была излюбленная фраза Мелика, прозвучавшая столь высокопарно из уст этого фанатичного старика. «А не пошли бы вы к Единому?!»
Верховный Отец поднялся и неспешно вышел из комнатёнки, ничего более не произнеся. Молодому магу оставалось только гадать, что тот подумал и решил на его счёт. Хотя последнее вызывало мало сомнений.
Отсмеявшись, Тода до боли прикусил губу.
«Я сам себя приговорил...»
***
Он не знал, сколько времени прошло, прежде чем к нему зашли двое человек в белых робах, но его было предостаточно, чтобы юноша успокоился окончательно. Можно было сказать, он уже смирился с тем, что его казнят. К тому же там, за стеной, его ожидал Мелик.
Тода заговорил с вошедшими:
— У меня не выходит из головы... Что служит ожерельем тем стражникам, голозадым, с мышцами?