— Как ты, Янтарь? Ты хоть отдыхаешь?
— Устал, но к утру мне дали поспать, — ответил драконид. — Теперь снова заступаю на смену. Работы невпроворот.
— Понимаю, — кивнула она. — Как там лорд?
Янтарь нахмурился:
— Без изменений. Все так же не приходит в сознание. С одной стороны, это облегчает его состояние, потому что процесс роста костей ужасно болезненный. С другой стороны, у нас так и не получилось напоить или накормить его, даже чудо-ягодами[38]. Так что я начинаю переживать. Лучше б он ненадолго пришел в себя.
— Будет обидно, если после всего он не выкарабкается, — задумчиво пробормотала чародейка, и ей самой не понравилось то, что она сказала. — Да нет, чушь говорю, — быстро поправилась она, добавив с внезапной горечью. — Иногда жалею, что умею только убивать.
После этого она погладила Янтаря по плечу:
— Ты о себе, главное, не забывай, отдыхай. Не буду больше отвлекать.
— Долг выше собственных потребностей, — ответил Янтарь с фатализмом в голосе, — для кого-то это глупость, а для меня — образ жизни.
— Нет, не глупость, — вздохнула Кьяра. — Хотя признаю, мне тебя не понять.
— Я почти ничем не помог ему в бою. Мое величайшее достижение — его возрождение. Так что я справлюсь. Спасибо за заботу. Не ожидал от тебя.
Янтарь кивнул напоследок и скрылся за занавеской, а тифлингесса вышла из шатра. Чувства у нее были смешанные. Внезапное беспокойство за совершенно чужого ей драконида смешалось с горечью мысли о недостатках собственных сил. Она знала столько заклинаний, способных убить самым разнообразным способом, и ни одного, способного исцелить. Весь свой потенциал она вложила в разрушение. Пожалуй, это можно было сказать и о ее жизни. Каждый раз, когда она что-либо создавала, она сама же это разрушала, не в силах совладать с собственным характером. Стало немного грустно.
Она постояла немного в тени шатра, невидимая в темно-синем полумраке. Какое-то время меланхолично наблюдала, как лагерь жил своей жизнью. Почти ничего не происходило. Приходил Элледин, видимо, справиться о здоровье лорда. Он не заметил девушку, спрятавшуюся в тени. В лазарет заходила старуха в бело-синем одеянии. Кьяра видела ее на совете перед битвой. Вскоре ей надоело наблюдать, и она решила сходить пообедать к Киллиану.
Денщик встретил ее все с тем же нордическим выражением лица.
— Леди, я думал, вы приедете позавтракать, — заявил он. — Я могу предложить вам ранний обед.
После этого он накрыл на стол. Кьяра разжилась огромным куском пирога с дичью, кувшином подогретого вина с ягодами и корицей, и целым подносом разнообразных сухофруктов, политых теплым медом.
— Спасибо, Киллиан, ты очень заботлив, — сказала она и принялась уплетать за обе щеки. Наличие меда и вовсе приятно ее удивило. — К сожалению, я так и буду набегами, пока лорду Эйлевару не станет лучше.
— Рад, что вы любите сладкое. Я слышал, что господин к подобному даже не притрагивается, — задумчиво произнес денщик. — Это очень благородно, что вы не отходите от него надолго. Надеюсь, он скоро вернётся в шатер, и вам не придется жить на два дома.
На словах о благородстве девушка поперхнулась. Ее мотивы были далеки от этого.
— Сладкое — это вкусно, — ответила она, улыбаясь. — Один раз я видела, как она заказывал десерт, так что не все потеряно.
Она торопливо закончила обед, поблагодарила денщика и пошла обратно.
— Хорошего вам дня, леди, — сказал Киллиан напоследок.
Она вернулась к лазарету и еще некоторое время маялась от скуки. Шутка ли, и правда собака на длинной цепи. К ее большой радости Скаг пришел навестить свою хозяйку. Кровавые проплешины на теле превратились в розоватые рубцы. Видно, что за животными тоже хорошо ухаживали и лечили. Кьяра была очень рада видеть его. С животными она всегда ладила лучше, чем с людьми. Звери не обманывали, а если и били в спину, то от этого страдала лишь плоть, а не душа. Ни один зверь, пожалуй, не принес ей столько страданий, сколько двуногие, цивилизованные твари. Она снова вспомнила о своем давнем друге. Как там ее Мыша?
Сам волк очень обрадовался, когда, наконец, нашел свою хозяйку по запаху. Его огромная белая голова потерлась о куртку девушки, оставляя жесткие белые волосы. Та запустила ладони ему в мех и принялась чесать когтями, приговаривая:
— Я тоже соскучилась. Ты прости, что так и не дошла до тебя. Ты ведь такой умный и хороший волк.
38
Чудо ягоды — волшебные ягоды, созданные магически, способные насытить на весь день и исцелить раны