Волны удовольствия, растекавшиеся по телу, становились все сильнее, все ярче с каждым движением. Множество рук ласкало ее одновременно поглаживая, сжимая и пощипывая чувствительные соски.
— Я тоже хочу, — после глубокого поцелуя Давида, прошептала Ева.
Она вся дрожала, тело покрылось испариной, но разрядка никак не наступала. Она напрягалась, выгибая спину и приподнимаясь, но крепкие руки надежно удерживали, не позволяя отстраниться. В какой-то момент ей показалось, что они наказывают ее, распаляя все сильнее, но не позволяя кончить.
— Чего ты желаешь? — спросил Давид, поглаживая кончиками пальцев ее губы.
Ева неосознанно открыла рот, впуская его пальцы внутрь. Давид двигал ими неглубоко, но твердо, и Ева послушно посасывала их, неотрывно глядя в подсвеченные голубые глаза. Альфа извлек увлажненные пальцы и обхватив ее руку своей, положил ее на свой член.
Твердый, пульсирующий от желания. Ева облизала губа и под заданный альфой темп начала двигать рукой. Она сбивалась, останавливалась, когда Женя особенно сильно давил языком, но не останавливалась.
— Женя, — позвала Ева.
Безумно хотелось ощутить их обоих. Она боялась этого, отвергала и со стыдом наслаждалась снами. Ведь это было неправильно, она не должна была хотеть двух альф разом. Но до чего же приятно было слышать их шумное дыхание, негромкое рычание и знать, что только она причина этого. Женя лег рядом, теперь они зажали ее между своих тел на узкой постели. Ева повернулась к молодому оборотню, принимая от него влажный поцелуй. Ей не было противно, ее рука нашла то, что было нужно. Ева дрочила обоим, при этом не теряя и доли своего возбуждения. Мужчины не соревновались друг с другом. Их руки продолжали блуждать по ее телу, пока не спустились вниз.
Ева вскрикнула, не разбирая, чьи пальцы доводят ее до исступления. В глазах померк и без того слабый свет, чтобы в следующий миг вспыхнули искры. Ева выгнулась, хватая ртом воздух и содрогаясь всем телом. Казалось, это не прекратится никогда и волны, накатывающие одна за другой, так и будут качать ее. Но тяжелое дыхание рядом и горячее семя на ее животе и бедрах окончательно привели ее в чувство. Ева попыталась приподняться. В голове не вязалось то, что произошло и обычная последовательность действий. Они не проникли в нее, да и тяжесть тел оказалась куда ощутимее. Ева свела ноги, ощущая прохладную липкость. Такого точно не могло быть во сне. Волчица приподнялась и для верности ущипнула себя за руку. Больно.
Ева окинул взглядом все еще разморенных и явно довольных самцов.
— Вы что тут устроили? — выдохнула Ева, только начиная осознавать случившееся. — Как вообще посмели?
Она перелезла через Давида, который для его же блага, не стал ее удерживать, и встала напротив кровати. Нога тут же отозвалась неприятной ноющей болью, но терпимой. Действительно, они все еще были в этой маленькой комнатушке и оставалось загадкой, как она и двое крупных альф уместились на узкой постели. Сейчас Еву совсем не смущала нагота. Она готова была вцепиться им в волосы, чтобы хорошенько встряхнуть.
— Ева, ложись обратно в постель, — позвал Женя и Ева разозлилась только сильнее, когда захотела податься вперед на его голос.
Удивительно, но они оставались спокойны, тогда как Ева готова была рвать и метать.
— Не лягу я с вами больше! — возмутилась волчица. — Не помню, чтобы приглашала вас и позволяла делать со мной все эти, — она покрутила пальцем, показывая на оборотней, которых едва видела в темноте, — мерзости.
— Ева, ложись, — пригвоздил Давид. — Ты все еще не восстановилась после своего побега. Мы не будем к тебе приставать. А когда отдохнешь, мы все обсудим.
Ева открыла и закрыла рот, не в силах выдавить из себя ни звука от возмущения. Какая наглость! Они вертят ей, как хотят и ни капли не раскаиваются. Подсыхающее на ее теле семя начало неприятно стягивать кожу. Ева сжала губы и часто заморгала, чтобы не поддаться эмоциям. Что она сделала не так, и каких богов прогневала, что они наслали на нее двух альф? Но обиднее было то, что она хотела продолжения, в чем точно не собиралась признаваться ни им, ни себе.