Правильно говорила моя лучшая подруга: «Будь осторожна с добрыми делами, иначе рикошетом так припечатает — не отмоешься!»
Я уже дошла до двери, когда услышала за спиной:
— А разве тебе не интересно узнать способ, как можно отыскать Валенсию?
Я замерла и медленно обернулась.
— А тебе он известен?
Мудрый ворон, слышала про такое? Мне многое известно.
— Раз уж ты такой всезнайка, я внимательно тебя слушаю. — Я хотела сложить руки на груди, но вовремя вспомнила про полотенце.
— Хотелось бы для начала выслушать, что ты сама собираешься делать, — произнес Арх вместо ответа.
— Найти заклинание, — пожала я плечами.
— Им уже воспользовалась хозяйка лавки, — отрезал ворон, а я мне показалось, что сердце, замершее в ожидании ответа, ухнуло к пяткам. — Если заклинание перемещения сработало однажды, чуда не жди. Древняя магия довольно своенравна. Особенно это касается межмировых двойников. — Слова про чудо из клюва говорящего ворона показались мне смешными, однако я даже не улыбнулась. — Чтобы заклинание подействовало, двойник должен принести жертву.
— Жертву? — Я осмотрелась по сторонам, представляя себе разные ужасы.
— С собой нельзя ничего брать — ни деньги, ни драгоценности, — иначе последствия будут самыми непредсказуемыми.
Я судорожно вздохнула. Так вот почему Валенсия оставила все свое имущество на месте и даже не взяла деньги! Ей двигало вовсе не желание помочь мне, а лишь страх за собственную шкуру. Обманщица!
— Тогда, вероятно, мне нужно достать болтливый свиток, — предположила я, когда ворон замолчал.
— Болтливый свиток? — переспросил он удивленно. Я описала ему пергамент, который встретил меня в этом мире.
— Это свиток-пересказчик, — снисходительно пояснил Арх. — Он говорит лишь то, что ему велели. И он не отвечает на вопросы. Точнее, отвечает, но лишь на те, которые следуют из его сообщения.
Я лихорадочно прокручивала в голове свой разговор со свитком.
— Значит... значит... свитку можно наговорить передать что угодно? Даже неправду?
— Если бы простой пергамент мог отличит ложь от правды, в этой лавчонке не было бы отбоя от покупателей, — откликнулся ворон.
Я переступила с ноги на ногу, чувствуя, как мурашки забираются под полотенце, а в животе образуется сосущая пустота. Свиток мог солгать. Значит, у Валенсии могли быть тайны, в которые она не пожелала посвящать меня.
— А как же волшебники и маги? В этом городе они есть?
— Ни один маг не обладает силой, способной возвратить двойника на место, — коротко мотнул головой Арх.
— А кто обладает? Кто?! Валенсия украла мою жизнь. Я лишь хочу вернуть свое!
— А было что терять? — поинтересовался вдруг ворон, внимательно глядя на меня.
Я вспомнила дружный коллектив на любимой работе, родительскую квартиру с привычными сердцу вещами, свою единственную подругу, всегда меня поддерживавшую...
Вспомнила запах выпечки из кондитерской за углом дома, вкус зеленого чая по утрам, аромат жасмина под окнами в июне, пение птиц, долетающее из рощи неподалеку, тиканье старых часов в своей квартире и еще тысячу приятных мелочей, из которых состояла моя прошлая жизнь.
— Было, — ответила уверенно. Ворон кивнул. — И я не оставлю попыток вернуться, — сказала упрямо, стискивая края импровизированного полотенца. — Даже если ты не скажешь, я найду способ сама. Уверена, что в какой -нибудь книге отыщется то, что мне нужно.
— Вот мы и дошли до сути, ведь именно книга тебе и нужна, — небрежно обронил Арх.
— Какая книга? — Мой голос прозвучал хрипло, я сделала к ворону шаг.
— «Альманах мага Морфиделюса».
Глава 11
Я сглотнула, чувствуя, как сухо стало во рту.
— Что это за книга? Волшебная?
Ворон кивнул.
— Давным-давно, когда первые драконы только осваивались на землях Рагрэйна, маг Морфиделюс вложил в написанную им книгу свой голос, часть своих знаний и памяти. Можно загадать любое желание, и альманах его выполнит.
— Любое?
— Как и у любой магической вещи, у альманаха есть ограничения. Во -первых, желание должно быть загадано только для себя, нельзя пожелать кому-то смерти или, наоборот, воскресить кого-то из мертвых. Во-вторых, альманах не всесилен. Мировое господство он тебе не даст. Но вот со средними желаниями альманах вполне справится. В -третьих, альманах обретает голос лишь раз в сто лет, в день летнего солнцестояния.
— А когда день летнего солнцестояния? — быстро спросила я.