— А ну отпусти Половинкину, ты, лягушка!
Но не успел он нанести ни одного серьёзного удара, как слизняк с гнусным чавканьем уже примотал его к перилам тягучей зелёной слизью. Положение неопасное, но и незавидное. А сам комок слизи принялся медленно взбираться по лестнице вслед за хозяйкой.
Глава 5
Всё самое интересное происходит на крыше
На крыше школы их уже поджидал второй слизняк. Вместе они опутали Польку своей пренеприятной паутиной и привязали к высокой антенне. Никогда она ещё так высоко не забиралась, и к антенне её тоже никогда не привязывали, да ещё какой-то зелёной слизью. Вот до чего доводит дурной характер! А начиналось-то с сарайчика с макулатурой…
— Наживка готова, — промурлыкала Сирена, озирая окрестности с края крыши.
— Если ты думаешь поймать на меня капитана, то это зря! — фыркнула Кнопка. — Мы больше не дружим! Мы поссорились! Он улетел! И я сама понятия не имею, где его искать! Так что отпусти меня немедленно и убирайся обратно в свою дырку между галактиками, пока наш художник её не заштопал! Если останешься тут — попадёшь рано или поздно в террариум! Я дело говорю!
— Бррр, — Сирена сморщилась. — Сколько треска от одной малявки. Нет, я вовсе не понимаю, как на неё мог пасть выбор наследника Крикса. Как её рисовали? Карандаша, что ли, не хватило?
— А на тебе закончились все цвета, кроме зелёного! — парировала Кнопка. — Длинная и глупая. Я же сказала — капитана тут нет.
— Пока нет… — Сирена внимательно вглядывалась в серое небо. — Но ты и впрямь думаешь, принцесса ростом с гриб, что твой друг мог улететь далеко? Плохо ты знаешь любимого героя. Если он на самом деле друг, он всегда будет кружить где-то рядом, приглядывать за тобой. До самой старости. Даже если ты этого не замечаешь. Таким уж его нарисовали. О, как я и думала. Летит.
В тот же миг их накрыла лёгкая тень серебристых крыльев, и капитан действительно опустился на крышу. Лицо его было белее белого. А в руке у Сирены оказался знакомый бластер-бомбастер, которым она недружелюбно помахивала. Слизняки угрожающе подползли к Кнопке с обеих сторон.
— Каким теперь будет решение наследника трона? — пропела Сирена. — Может, послушный мальчик всё-таки последует за конвоем? Эта местная девчонка такая крохотная. Если я превращу её в лепёшку, вряд ли кто-то заметит. Так что, продолжаем капризничать и делаем из девчонки лепёшку?
Кнопка зажмурилась.
— Не надо, — тихо произнёс капитан. — Я возвращаюсь домой. Как скажете.
— Мои методы всегда работают! — усмехнулась Сирена. — Даже неинтересно.
— Нет, нет! — воскликнула Кнопка. — Это нечестные методы. Комикс не так должен закончиться! Я согласна на лепёшку! Не хочу, чтобы из-за меня ты всю жизнь делал то, что тебе не нравится!
— Это не вариант, принцесса… — Икар развел руками. — Лепёшка из тебя мне тоже не понравится.
— Варианты есть всегда! Вот увидишь! Лилька найдёт художника, и он что-нибудь придумает в самый последний момент! Эти художники такие головастые!
— Кхе-кхе, — Сирена помахала бомбастером. — Вам не кажется, что последний момент уже наступил? Развели сюси-пуси, даже слизняки заслушались. А им вредно сильно переживать, они от этого добреют. По кувыркатерам, стартуем, ребята. Банкет по случаю коронации уже накрыли. И мой личный астероид уже подготовили.
Слизняки вывели из-за мансарды два двухместных кувыркатера, которые в этот раз благоразумно припарковали прямо на крыше школы. Сирена указала рукой на свободное сидение:
— Прошу, капитан…
— Просьба будущего монарха, — усмехнулся Икар. — Прежде чем я навеки прилипну к скучному трону… Я тут подумал… В общем, с тобой на одном катере я не полечу.
— Ах, вот как. Я такая противная?!
— Ну не то чтобы. Просто позволь мне лететь на своих крыльях. В последний раз. Я хочу навсегда запомнить, как это бывает. Чувство полёта.
— А они исправны? — настороженно спросила Сирена. — И никаких там фокусов? В любом случае ты полетишь впереди, а мы следом, и будем держать тебя на мушке. Только увильни в сторону — и я уже за себя не ручаюсь! Страсть как мне всё это надоело.
— Не увильну, — помотал головой Икар. — Эти крылья отец ковал из особого сплава, они выдержат любую высоту, давление и температуру. Не звездолёт, конечно, но штука удобная.
После этих слов он обернулся к Кнопке, которая стояла не только перемазанная слизью, но и совершенно зарёванная. Снова она теряла своего героя, теряла так глупо и уже точно бесповоротно. Ничем не помогла, ничего не успела, только всё испортила… И прощается она с ним в таком ужасном виде. Такой он её и запомнит — то в детской пижаме, то в зелёных подтёках! И ни разу в красивом платье. Вот ужас-то настоящий.