Танцпол устроили на улице, недалеко от бассейна. И что греха таить, он прекрасно просматривался с соседней виллы. Там у графа имелся превосходный телескоп, если его повернуть…
Дима отхлебнул холодного пива из бокала. Все же надеялся, что никто из родителей на это не пойдет.
С тех пор, как у них появились младшие дети, тотальный контроль за старшими слегка смягчился. Началось пополнение с мамы. Они с Алеком условно открыли череду прибавления членов клана. Вслед за Сашкой, через три года появилась на свет Софья Алексеевна. С отрывом в год подоспели отец с Белоснежкой подарив ему зеленоглазое чудо — Маришу, то есть Марину Сергеевну, разумеется. А не так давно, на дне ее рождения, а ей уже девять, объявили, что все-таки попытались заполучить мальчишку и месяцев через семь порадуют клан очередным ребенком.
Дима хмыкнул, над ним в универе уже все ржут. Ни у кого нет столько братьев и сестер.
Глянул на танцпол. Девчонки зажигают. С ними Дан. Держится весьма близко к Даше. Но судя по всему, та не против. Все ее жесты говорят о том, что друг ей нравится.
Эстафету продолжили Маша Харпер и графиня Татьяна, почти одновременно подарив миру сразу троих детей. Воронцовым Бог послал близнецов — Алёну и Анастасию, а Харперам сына — Пашку, как его звала мама или Пол, как его звал папа. Ну и последними в гонку включились его будущие тесть и теща — их последнему ребенку Аришке всего пять. Это дает надежду, что Оксана Сергеевна пока что слишком занята ею и не будет строга к самому Диме, когда он начнет ухаживать за Викой.
Уже скоро. Подарок ждет. Хитрый такой подарочек, который позволит видеться чаще, если вдруг с первого раза не получится добиться ее благосклонности. Чего он серьезно опасался. Ну нет у него опыта признания в любви. Не было данного чувства ни к одной из девушек, с кем встречался. Их было не так много. За исключением того периода в жизни, когда у них с Даном вдруг снесло крышу от богатого выбора. Оба тогда словно с ума сошли на короткое время, меняя девчонок чуть ли не раз в неделю. Хорошо хоть отец быстро вправил мозги, причем обоим.
Бросил взгляд на ту единственную, которой хочется признаться и дрожь пробивает от страха. Вдруг пошлет в дальние дали? Поймал взгляд. Что в нем? Тоска? Почему? Откуда?
Князь Дмитрий
Виктория Одинцова
Даниил Одинцов
Дарья Морозова-Ланская
Эпилог 2/2
Она любила его с детства. Сначала как брата. Но потом все изменилось. Ей было лет 12 или 13, когда поняла, что втрескалась. Увы, на нее внимания не обращали. Именно в тот период у Дани и Димки вышел спор, кто соблазнит больше девушек. Оба как с цепи сорвались. Она знала о споре, потому что брат ни о чем другом говорить не мог.
Злилась. Нет, это не ревность! Просто тошнило от их глупости. Два придурка. Ладно хоть длилось сие помешательство недолго. Впоследствии, слава Богу, ничего подобного не повторялось. У обоих пару раз менялись подружки, но не как тогда.
Однако в ее памяти прочно засели воспоминания о том количестве, что они перебрали, о своих слезах в подушку, о боли где-то в груди. А в сердце закралась обида и укоренилась там. Научилась не подавать виду, что он ей интересен. Безразличие легко читалось, но трудно давалось.
Все изменилось год назад. Дима начал проявлять недвусмысленный интерес. Она ловила на себе странные взгляды, с большим трудом стараясь не покраснеть. Прикосновения порой казались слишком нежными. Голос пробирал до дрожи от эмоций, притаившихся в глубине. Что это? Не могла поверить, что вызвала интерес, помнила все обиды, боль и не хотела вляпаться глубже… хотя куда уж…
Начала избегать его, потому что влюбленная частичка души готова пасть к его ногам без боя, не понимая, чем ей грозит связь с этим бабником.
А сейчас что это было? Ей показалось или ее только что пригласили на свидание? Дернула себя за кудрявую прядку почти черных волос. Помнится. среди подружек Димки ни одной брюнетки. Не в его вкусе? Обидно до слез. А может в этом дело? Клюнул на ее необычную внешность?
Обвела взглядом пляж в поисках брата. Обнаружила в бассейне. Пошла пытать. Нырнула дельфинчиком и всплыла прямо перед носом.
— Данечка, что происходит? — спросила в лоб. Брат отвел взгляд. Ага, понял сразу, о чем речь.
— А что-то происходит? — нет, не умеет он врать, в глаза не смотрит, губу закусил. Гад. Друг важнее сестры?