Сподвижники и фавориты. Потемкин
Из энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона. T. XXIVA. СПб., 1898
ПОТЕМКИН (князь Григорий Александрович, ок. 1739-1791) — знаменитый деятель екатерининской эпохи; родился в селе Чижеве, близ Смоленска, рано потерял отца (мелкопоместного дворянина), воспитан матерью, впоследствии статс–дамою, в Москве, где посещал учебное заведение Литкеля в Немецкой слободе; с детства проявил любознательность и честолюбие; вступив в Московский университет, в июле 1757 г. в числе лучших двенадцати студентов представлен был императрице Елизавете, но затем заленился и был исключен из университета «за нехождение».
Еще в 1755 г. записанный в рейтары конной гвардии, Потемкин при Петре III был вахмистром. Участие в государственном перевороте 28 июня 1762 г. (в чем состояло это участие — неизвестно) обратило на Потемкина внимание императрицы Екатерины II; он сделан был камер–юнкером и получил 400 душ крестьян.
Биографические факты ближайших последующих годов известны лишь в общих чертах; относящиеся к этому времени анекдоты об отношениях Потемкина к императрице и братьям Орловым, о желании его постричься и т. п. недостоверны.
В 1763 г. Потемкин сделался помощником обер–прокурора Синода, не покидая военной службы; в 1768 г. он пожалован в камергеры и отчислен от конной гвардии, как состоящий при дворе. В комиссии 1767 г. он был опекуном депутатов от иноверцев; состоял в то же время и членом духовно–гражданской комиссии, но ничем себя здесь не заявил, и в 1769 г. отправился на турецкую войну «волонтиром».
Он отличился под Хоганом, успешно участвовал в битвах при Фокшанах, Ларге и Кагуле, разбил турок у Ольты, сжег Цыбры, взяв в плен много турецких судов, и т. д.
В 1770-1771 гг. он был в Санкт–Петербурге, где испросил позволение писать к императрице, но большого успеха не добился.
В 1771 г. он был генерал–поручиком; императрица в это время уже переписывалась с ним и в собственноручном письме настаивала на том, чтобы он напрасно не рисковал жизнью. Через месяц после получения этого письма Потемкин уже был в Санкт–Петербурге, где вскоре сделан генерал–адъютантом, подполковником Преображенского полка, членом Государственного совета и, по отзывам иностранных послов, стал «самым влиятельным лицом в России».
Участие его в делах выразилось в это время в посылке подкреплений графу Румянцеву, в меньшем стеснении действий последнего в мерах против Пугачева и в уничтожении Запорожской Сечи. Несколько позже Потемкин был назначен «главным командиром», генерал–губернатором Новороссийского края, возведен в графское достоинство и получил ряд отличий и из‑за границы, где влияние его очень скоро стало известно: датский министр, например, просил его содействовать сохранению дружбы России с Данией.
В 1776 г. Иосиф II по желанию императрицы возвел Потемкина в княжеское достоинство Священноримской империи.
В декабре 1775 г. императрице был представлен Завадовский, после чего отношения ее к Потемкину немного охладились, но продолжали быть дружественными; мало влияния на положение Потемкина оказало и возвышение Ермолова в 1785 г.
За все это время имеется масса факторов, свидетельствующих о той силе, которая находилась в руках Потемкина: переписка его с императрицей не прекращается, наиболее важные государственные бумаги проходят через его руки, путешествия его обставлены «необычайными почестями», императрица часто делает ему ценные подарки.
Как видно из докладов Потемкина, его особенно занимал вопрос о южных границах России и в связи с этим судьба Турции. В особой записке, поданной императрице, он начертал целый план, как овладеть Крымом; программа эта, начиная с 1776 г., была выполнена в действительности. Событиями в Оттоманской империи Потемкин сильно интересовался и имел во многих местах Балканского полуострова своих агентов. Еще в 70–х годах им, по сообщению Герриса, выработан был «греческий проект», предполагавший уничтожить Турцию и возложить корону нового византийского царства на одного из внуков императрицы Екатерины II.
В военном деле Потемкин провел некоторые рациональные реформы, особенно когда стал фельдмаршалом, в 1784 г. он уничтожил пудру, косички и букли, ввел легкие сапога и т. д. есть, однако, отзывы, что небрежность Потемкина привела дела военного ведомства в хаотическое состояние. Чрезвычайно важным делом Потемкина было сооружение флота на Черном море; флот был построен очень спешно, частью из негодного материала, но в последовавшую войну с Турцией оказал значительные услуги. Колонизаторская деятельность Потемкина подвергалась многим нареканиям — и действительно, несмотря на громадные затраты, не достигла и отдаленного подобия того, что рисовал в своих письмах к императрице Потемкин, тем не менее беспристрастные свидетели — вроде К. П. Разумовского, в 1782 г. посетившего Новороссию, — не могли не удивляться достигнутому. Херсон, заложенный в 1778 г., является в это время уже значительным городом; Екатеринослав называется «лепоустроенным»; на месте прежней пустыни, служившей путем для набегов крымцев, через каждые 20-30 верст находились деревни. Мысль об университете, консерватории и десятках фабрик в Екатеринославе так и осталась неосуществленной; не удалось Потемкину и сразу создать нечто значительное из Николаева.
Из огромного числа деловых бумаг и писем канцелярии Потемкина видно, как многостороння и неусыпна была его деятельность по управлении Южною Россией; но вместе с тем во всем чувствуется лихорадочная поспешность, самообольщение, хвастовство и стремление к чрезмерно трудным целям. Приглашение колонистов, закладка городов, разведение лесов и виноградников, поощрение шелководства, учреждение школ, фабрик, типографий, корабельных верфей — все это предпринималось чрезвычайно размашисто, в больших размерах, причем Потемкин не щадил ни денег, ни труда, ни людей. Многое было начато и брошено; другое с самого начала оставалось на бумаге; осуществилась лишь самая ничтожная часть смелых проектов.
В 1787 г. предпринято было знаменитое путешествие императрицы Екатерины на Юг, которое обратилось в торжество Потемкина, с замечательным искусством сумевшего скрыть все слабые стороны действительности и выставить на вид блестящие свои успехи. Херсон, с своею крепостью, удивил даже иностранцев, а вид Севастопольского рейда с эскадрою в 15 больших и 20 мелких судов был самым эффектным зрелищем всего путешествия.
При прощании с императрицею в Харькове Потемкин получил название «Таврического».
В 1787 г. началась война с Турцией, вызванная отчасти деятельностью Потемкина. Устроителю Новороссии пришлось взять на себя роль полководца. Недостаточная готовность войск сказалась с самого начала; Потемкин, на которого возлагались надежды, что он уничтожит Турцию, сильно пал духом и думал даже об уступках. Императрице в письмах приходилось неоднократно поддерживать его бодрость.
Лишь после удачной защиты Кинбурна Суворовым Потемкин стал действовать решительнее и осадил Очаков, который, однако, взят был лишь через год: осада велась неэнергично, много солдат погибло от болезней, стужи и нужды в необходимом.
После взятия Очакова Потемкин вернулся в Санкт–Петербург, всячески чествуемый по пути; в Санкт–Петербурге он получил щедрые награды и часто имел с императрицею беседы о внешней политике: он стоял в это время за уступчивость по отношению к Швеции и Пруссии.
Вернувшись на театр войны, он позаботился о пополнении числа войск и медленно подвигался с главной массою войск к Днестру, не участвуя в операциях Репнина и Суворова. Осажденные им Бендеры сдались ему без кровопролития.
В 1790 г. Потемкин получил титул гетмана казацких екатеринославских и черноморских войск. Он жил в Яссах, окруженный азиатскою роскошью и толпою раболепных прислужников, но не переставал переписываться с Санкт–Петербургом и с многочисленными своими агентами за границею; о продовольствии и укомплектовании армии он заботился как нельзя лучше.
После новых успехов Суворова, в январе 1791 г., Потемкин снова испросил позволение явиться в Санкт–Петербург и в последний раз прибыл в столицу, где считал свое присутствие необходимым ввиду быстрого возвышения Зубова. Цели своей — удаления Зубова — ему не удалось достигнуть. Хотя императрица и уделяла ему все ту же долю участия в государственных делах, но личные отношения ее с Потемкиным изменились к худшему: по ее желанию Потемкин должен был уехать из столицы, где он в четыре месяца истратил на пиршества и тому подобное 850 тыс. рублей, выплаченных потом из кабинета.