Матрена пытается откинуть ненужные мысли и вернуться к работе. Княжна снова посмотрела на экран.
Что ж, княжич нащупал почву, пытается пробиться наверх. Значит, нужно ударить по его друзьям.
Вернее, по одному другу.
Я заметил одну странность. Последние три дня Артёму дают лёгкие тесты — почти такие же, как у «лучиков». Он щёлкает их, как семечки, один за другим. А вот мне и Ксюне по-прежнему достаются сложные задачки. Совпадение? Да ну, бросьте. Я прекрасно понимаю, что задумала княжна Матрёна Ильина. Слишком топорный ход. Грубая манипуляция. Но да пускай. Чем бы дитя ни тешилось.
На очередной линейке воспитательница явно что-то собирается учудить. Её улыбка слащавая, как варенье, в которое уже успели угодить мухи.
Она обводит взглядом строй и торжественно говорит:
— Артём, подойди ко мне.
Артём, до этого лениво топтавшийся рядом со мной, удивлённо поднимает голову и нерешительно выходит вперёд.
— Ммм… — тянет он. — Тот голшок с цветком вчела сам упал… Я его только головой слека задел.
— Забудь про горшок, — спокойно отвечает воспитательница, нарочито ласково. — Ты отлично прошёл последние тесты. Теперь ты — «лучик».
Она торжественно снимает с него красный галстук.
Ксюня сжимает кулачки, несколько «работяжек» переминаются с ноги на ногу. Даже «лучики», стоящие впереди, переглядываются — они уже привыкли к своим местам, а тут вдруг новенький.
Артём не двигается, будто на прицеле автомата. Воспитательница аккуратно надевает на него золотой галстук, приглаживает, одобрительно кивает:
— Теперь ты встаёшь с «лучиками».
Артёму показывают место рядом с Денисом. Мой друг стоит, как истукан, моргает, переваривая случившееся. Потом медленно оглядывается на меня. Радости в его глазах нет. Только паника.
Но друга надо поддержать. И я подмигиваю ему. Держись, братан.
А как только нас отпускают в игровую, Артём сразу подлетает ко мне.
— Сава! Я ни хотю с ними! Я хотю с вами! И с Жолой!
Совсем скис, бедолага. Я отвожу Артёма в горшочную, а то «лучики» уже на нас косятся.
— Ты будеш лучиком.
— Неть! — Артём трясет головой. — Но я не хотю быть «лучиком»! Я хотю быть «исплавляшкой»!
Я смотрю на него внимательно.
— Незя, ты будеш нашим двояным агентам.
— Чиво? Кема?
Ох, наивная душа. Как же много мне предстоит ему объяснить…
Теперь тащу его за руку в раздевалку. Оглядываюсь, проверяя, нет ли шпионов. Открываю шкафчик. Двумя руками лезу в карман своего уличного комбинезона. Вынимаю ладони, а на них сидит Ден. Паук-булыжник с железными лапками и глазками-бусинками.
Артём замирает.
— О-о-о-у…
Я киваю, глядя на него с самым серьёзным выражением лица.
— Ага. Мы уништожим садик.
Артем выпучивает глаза.
— А кяк?
Объяснение затягивается на десять минут. После нашего возвращения в игровую Денис Миронов зовёт Артёма — мол, ты «лучик», не играй с ними, играй с нами. Артём на секунду зависает, но всё-таки плетётся к «лучикам». Даже пытается с ними играть, но видно — через силу. Глазами всё время косится в нашу с Ксюней сторону. Ну ничего. Терпеть осталось недолго. Уже завтра — затмение.
В столовой воспитательницы усаживают Артёма за стол с "лучиками', а не рядом со мной и Ксюней.
Ксюня грустно смотрит в их сторону, поджимает губки.
— Алтём тепель с нами не будет кушать и иглать… — тихо бормочет с обиженной ноткой.
Я улыбаюсь ей, успокаивающе, как умею.
— Будет. Послезавтла уже будет.
Вечером в раздевалке мы с Ксюней стоим у шкафчиков, ждём Семёна, как вдруг дверь распахивается, и в помещение заходит нежданный хрен с горы — мастер Рогов. За ним тащится Семён, смотрит на Рогова почтительно, будто тот не просто человек, а явление природы.
Рогов ухмыляется:
— Привет, доченька. И тебе, привет, мой ученик. Сегодня я вас решил встретить.
Я хмурюсь, прищуриваюсь:
— Чего тебе, улод? Месяц ешо не плошол.
Рогов смеётся, качая головой:
— Ох ты, какой умный карапуз. Даже понимаешь, что такое месяц.
Он наклоняется ближе, глаза хитрые-хитрые.
— Но я тебе объясню. Мы договаривались, что я не буду приходить в ваш дом месяц.
Пауза. Усмешка.
— Но никто не говорил про садик.
Я понимаю, что это лазейка. И, надо признать, неплохая. Медленно киваю.
— Дя, и плавда.
Семён, стоящий рядом, смотрит на Рогова с уважением. Даже этот огромный дружинник, который эхошакалов, наверное, одной левой разматывает, признаёт силу Мастера.
— Сегодня мы едем есть мороженое, — объявляет Рогов с довольным видом. Кивает Семёну: — Заводи машину, дружинник.