— Вау! — восторгается дружище. — А плиезжай на ней в садик, а? Мы Денису ногу пелеедем.
Мда, какой кровожадный у меня товарищ.
Вообще-то теперь вся головная боль с болидом — на Константине Мефодьевиче. Доставать, оформлять, искать трек. Я даже не уверен, есть ли в этой стране вообще законы, разрешающие карапузам гонять на спортивной машине. Может, опять придется в Винланд командироваться — но я, на удивление, решил в это не вникать. Пусть разбираются «Юсупов Медиа» сами. В принципе, можно еще раз слетать на родину, хоть и дел срочных у меня там нет.
Своё слово я сдержал: ни танков, ни бронетранспортёров, ни линкольнов. Всё по-честному. Мы же договорились с Константином Мефодиевичем — не использовать военную технику? Не использовал.
А сейчас у меня другая задача. Более важная. Школа.
Как утащить с собой Ксюню — и теперь ещё и Акталь — в ту самую школу, где мне предстоит учиться? Теоретически, можно было бы захватить и Артёма — весёлый парень, для прикрытия сойдёт, но… у всех у них ещё два года до школьного возраста. А значит — только один путь: признать их гениальными. Нужно подтягивать моим подругам мозги.
В общем, задачка.
Ночью, когда весь дом уже посапывает — Ксюня под одеялом, уткнувшись в своего «кая»; Акталь в другой комнате — я тихонько выскальзываю из-под пледа в полной темноте. Нащупываю тапки, ну шмыгаю в коридор, не включая свет, шагаю на носочках. Пускай я не темник, но родовая сеть отлично помогает ориентироваться даже в кромешной тьме.
Но не успеваю дойти до лестницы, как скрипит дверь.
Открывается медленно, будто в ужастике. В проёме — Акталь. Белая пижамка, пушистые тапки, кудряшки в разные стороны, глаза — как две луны.
— Сава… — испуганный лепет. Наверно, кошмар приснился девочке. И немудрено после плена у Детей Солнца.
— Тсс… — шепчу я. Поднимаю палец к губам, подхожу, беру за руку и веду за собой.
Она, успокоившись, кивает. Идёт, послушно, перебирая ножками в больших тапулях.
В библиотеке я беру железную линейку. Стандартная, двадцатисантиметровая. Потом — на улицу. Пробираемся вдоль стены, пригибаясь, как в шпионском фильме. Подвальное окно лаборатории. Наклоняюсь, вставляю линейку между рамой и замком — щёлк. Готово.
Внутри — полумрак, запах сухих трав и алхимической пыли. И, конечно же, Гера.
Первым делом шипит на Акталь. Вторым — обвивается вокруг моей ноги, как будто метит территорию. Вот именно с ней и будет проблема. Не даст работать.
— Акталь, возьми камушек из шкатулки… вон той, класной, с замочком. И отдай Геле, — велю я.
Девочка медленно кивает, подходит, выбирает нужный камень. Протягивает змее.
Гера тянет носом, втягивает — и сразу заглатывает камень. Через секунду отвязывается от моей ноги. Медленно, с каким-то показным достоинством, переползает к Акталь и начинает обвивать её вокруг пояса. Та замирает, глаза распахнуты. Не боится, нет, только офигевает.
Я отступаю на пару шагов. Потираю ладони.
— Тепель побудь с ней, — говорю довольно. — Мне плосто нужно было её отвлечь. А то она бы от меня не отлипла.
Акталь поднимает на меня растерянный взгляд. А потом — обиженный.
— Ну, солли, — пожимаю плечами. — Так уж вышло.
Ну да, она мне была нужна для отвлечения. Ничего, потом спасибо скажет, когда поумнеет. А это будет очень скоро.
Разворачиваюсь к полкам. Работа не ждёт.
Достаю ингредиенты. Стул скрипит, когда я пододвигаю его к столу, — всё должно быть под рукой. Один за другим выкладываю: реагенты, флакончики, стеклянные палочки, щипцы, мерные ложки. Всё встаёт на свои места, как в шахматной партии, где я — пусть и не гроссмейстер, но уж точно не новичок.
Делаю всё быстро, чётко, без суеты. Не зря же я ходил с мамой в лабораторию — и не просто таскался хвостом, а с интересом. Впитывал, запоминал: где что лежит, какие реагенты где стоят, в какой склянке что плескается. Тогда я закидывал маму вопросами — по делу и не очень. Потому что уже тогда знал: однажды мне это пригодится. Вот так начну варить микстурку.
Нет, я не мастер зельеварения. Но то, что мне сейчас нужно сварить — я знаю уже дохренища лет. И руки у меня не дрожат.
Я достаю очередную пробирку. В ней — густой синий раствор. Наливаю в другую посудину, и тут… он меняет цвет. На ярко-зелёный. Резко, будто взбрыкнул. Я замираю.
Хмурюсь. Поднимаю бровь. Медленно, аккуратно, как нахватался у одного Алхимика, капаю на тест-бумагу.
Бумага становится синей.
Это не иллюзия.
Раствор действительно изменил свойства.
— Ну ни хрена себе… — шепчу, почти не веря. — Значит, я не только Разрушитель. Я ещё и… Алхимик!