Между тем, волк поднялся на четыре лапы, отряхнулся от налипшего песка, как громадный дворняга, пошел волнами и обернулся. И как у оборотней так получается? Шкура была мокрой и заскорузлый от соли, а человеческий облик совсем не пострадал – сухой и чистый. Да еще и меч на боку болтается. А вот я выглядела не самым лучшим образом. Одежда стоит колом, на зубах скрипит песок, волосы свисают просоленными лохмами, а плащ и сапоги, видимо, потерялись во время заплыва.
Да и чувствовала себя… как после лыжной прогулки – да, был в моей подростковой жизни такой эксперимент: на спор заявила физруку, что пройду на лыжах дистанцию десять километров безо всяких тренировок. Прошла. А потом… Нет, лучше не вспоминать.
К тому же дико хотелось пить. И есть. Сколько же времени мы провели в воде? Была ночь, а сейчас раннее утро. И где оказались, в конце концов? Последний вопрос произнесла вслух.
- Трудно сказать, - задумчиво произнес подошедший лорд Подокшик. В отличие от оборотня он выглядел не лучше меня – помятый, полумокрый, тоже босой и без своего дурацкого пенсне. – Скорей всего, мы в княжестве, но где именно пока не ясно. Перед тем, как начался шторм, смотровой на шхуне видел очертания берега.
- Я послал пару ребят на разведку, - добавил Филипп. – Они уже должны скоро вернуться. А пока надо найти пресную воду и что-то придумать на завтрак.
Все оборотни уже приняли нормальный вид и разбрелись по берегу, собирая выброшенные приливом обломки шхуны и тихо переговариваясь. Два парня быстро смастерили лук и стрелы и направились к небольшому лесу в дальнем конце пляжа. А я вдруг спохватилась.
- А где Тельма? И Мария?
- Мария? Вон бежит к тебе. А Тельма… - Глаза Филиппа странно потемнели, меняя цвет с ярко янтарного на темный терракотовый. И он подозрительно отвел взгляд.
- Но она ведь выплыла, да?
- Надеюсь… Видимо сестру отнесло течением подальше от этого места…
Филипп замолчал и отвернулся. Я почувствовала, как беспокойство, недоброе предчувствие, даже паника постепенно наполняют душу.
- Скажи мне правду, Филипп! Я же сильная. Ты знаешь.
- Да, ты сильная! А я? – Альфа рвано вдохнул, в глазах заплескалась нечеловеческая тоска и боль. – Кроме сестры у меня больше никого нет.
Он резко отвернулся и пнул ногой застрявший в песке камень.
- Она осталась на шхуне… - тихо пробормотал лорд Артус. – Ее возлюбленный, Нигор, был ранен, и Тельма не захотела оставлять его. Возможно позже они успели выпрыгнуть. Хотя не уверен – весь экипаж шхуны нашел свой конец на морском дне. Кроме вас, леди, оборотней и нас с Марией здесь больше никого нет. Пока.
Не может быть! Этого просто не может быть! Оборотни живучие, я знаю! Моя Тень, моя Тельма… Такая юная, такая преданная! За короткое время ставшая мне верной подругой! В горле застрял колючий ком, не позволяющий вздохнуть и закричать во весь голос. Я рванула ткань на груди, крохотные пуговки дождем прыснули во все стороны. «Нет!», - прохрипела из последних сил, ноги подкосились, и я тяжелой кучей плюхнулась на песок. Похоже, после колоссального выброса адреналина и череды несчастий и смертей – веселые матросы «Стремительного», Альбертина, а теперь и Тельма – наступил откат. Так захотелось уйти вслед за ними… ничего не видеть, ничего не чувствовать…
Но долго разлеживаться мне не позволили.
- Сейчас же вставай! – гаркнул Филипп прямо в ухо. – Ситуация не простая, согласен. Но если не хочешь, чтобы я отхлестал тебя по щекам, успокойся сама и прекрати истерику! Ты говорила, что надежда умирает последней? – Я тупо кивнула. – Вот! Последний час еще не настал! Собирай хворост, надо разжечь костер. Не хватало, чтобы ты заболела.
Лорд Подокшик недовольно поморщился, а я прислушалась к себе и поняла, что воспитательная процедура прошла успешно. Дышать стало легче. А погоревать мы еще успеем.
4-2
Мария, все это время топтавшаяся неподалеку, наконец-то нерешительно подошла.
- Как вы, леди?
- Бывало и лучше. А ты? Я не знала, что ты умеешь плавать.
- Да я и не умею. В наших краях нет моря, вы знаете. Купались, конечно, летом, в озере или реке, но ведь это другое…
- Как же ты добралась до берега? Нет, ты не подумай, я очень рада! Особенно теперь, когда Тельма… пропала. Ведь мы сейчас единственные женщины в этом мужском коллективе.
Девушка усмехнулась сквозь слезы и, немного смущаясь и краснея, протянула мне небольшой рюкзачок.