«Онвард», как мы и предполагали, не сумев добраться до Гижиги из-за позднего времени года, выгрузил свой груз и высадил большую часть пассажиров в Петропавловске, а мистер Льюис был послан начальником отряда доложить об их положении майору Абазе и выяснить, что им следует делать.
После приезда мистера Льюиса до марта ничего особенного не происходило. Арнольд в Ямске, Сандфорд на Тылхое и Буш в Анадырске старались с теми немногими людьми, которые у них были, выполнить хоть какую-нибудь работу, но из-за сильных метелей, очень холодной погоды и общей нехватки провизии и собак их усилия были в основном безуспешны. В январе я совершил поездку с пятнадцатью нартами в лагерь Сандфорда на Тылхое и попытался переместить его отряд в другую точку на тридцать или сорок верст ближе к Гижиге, но в жестокой пурге в куильской степи мы были рассеяны и потерялись все поодиночке, и после четырёх-пяти дней блужданий в вихрях летящего снега, за которыми не было видно даже наших собак, Сэндфорд с частью своего отряда вернулся на Тылхой, а я с остальными – в Гижигу.
В конце февраля казак Колмогоров прибыл из Петропавловска-Камчатского, привезя с собой трёх человек, высаженных там «Онвардом».
В марте я получил специальным курьером из Якутска ещё одно письмо и ещё несколько приказов от майора Абазы. Восемьсот нанятых им рабочих направлялись в Охотск, и более ста пятидесяти уже работали там и в Ямске. Снаряжение и транспортировка остальных все ещё требовали его личного присутствия, и он писал, что не сможет вернуться этой зимой в Гижигу. Однако он мог приехать в Ямск, в трехстах верстах к западу от Гижиги, и просил меня встретиться с ним там в течение двенадцати дней после получения его письма. Я сразу же отправился в путь с одним американцем по имени Лит, захватив с собой собачьей еды и провизии на двенадцать дней.
Местность между Гижигой и Ямском сильно отличалась по своему характеру от всего, что я видел раньше в Сибири. Не было таких больших пустынных равнин, как между Гижигой и Анадырском и в северной части Камчатки. Напротив, всё побережье Охотского моря, на протяжении почти шестисот миль к западу от Гижиги, представляло собой сплошные дебри из изрезанных, изломанных и почти непроходимых гор, пересеченных глубокими долинами и ущельями, густо заросшими сосновыми и лиственничными лесами. Горный хребет Становой, который отделяет Охотское море от китайской границы, проходит вблизи береговой линии и сотни небольших рек и ручьёв стекают с него в море по глубоким лесистым долинам между боковыми отрогами хребта. Путь из Гижиги до Ямска пересекает все эти речки и отроги под прямым углом, проходя примерно по середине расстояния между главным хребтом и морем. Большинство боковых хребтов между этими реками – не что иное, как высокие безлесые водоразделы, которые не сложно пересечь, но в одном месте, примерно в ста пятидесяти верстах к западу от Гижиги, к морскому побережью от центрального хребта отходит большой отрог высотой от 2 500 до 3 000 футов, который полностью перекрывает дорогу. Вдоль подножий этого отрога проходит глубокая, мрачная долина реки Вилига, которая пронизывает центральный Становой хребет и в которой дуют постоянные ветры. Зимой, когда открытая вода Охотского моря теплее, чем замерзшие долины в глубине материка, воздух над морем поднимается, и более холодные атмосферные массы устремляется вниз через долину Вилиги к морю. Летом, когда морская вода ещё холодная от массы нерастаявшего льда, а огромные равнины за горами покрыты растительностью и согреты солнцем, направление ветра в долине меняется на противоположное. Поэтому эту долину Вилиги можно рассматривать как большое естественное дыхательное отверстие, через которое дышат внутренние долины. Ни в одной другой точке Станового хребта нет такого пространства, через которое воздух мог бы проходить взад и вперед между долинами и морем, и как следствие этого в долине Вилиги почти непрерывно бушует шторм. В то время как погода везде спокойная и тихая, ветер дует там со страшной силой, унося облака снега с горных склонов далеко в море. По этой причине это место боятся все туземцы, вынужденные проходить здесь, и оно известно по всей Северо-Восточной Сибири как «штормовое ущелье Вилиги».