«Серый» сделал шаг к колонне. Лиам приготовился к худшему. Но в этот момент где-то в отдалении раздался резкий, визгливый звук – будто металл по стеклу. Головы «Серых» синхронно повернулись на звук. Урчание сменилось тихим, жужжащим гудением, исходившим сразу от всей группы. Они развернулись и заковыляли прочь, вглубь галереи, оставив Лиама дрожащим за колонной. Эксперимент, – с горечью подумал он. Они реагируют на стимулы. Как крысы в лабиринте. И я – всего лишь еще один объект наблюдения для моего «бога».
Он двинулся дальше, стараясь идти как можно тише, петляя среди руин. Ему нужно было найти убежище. Воду. Что-то, что можно было бы использовать как оружие, кроме ржавой арматуры. Мысли о Кассандре, о его ДНК-ключе, о «цифровых фантомах» в «Сердце» вертелись в голове, как навязчивая мелодия. Что она задумала? Финал Перезагрузки… тотальное стирание «слабых» ДНК. Как? Через мою кровь? Мои гены? Он чувствовал себя не человеком, а ходячим биологическим оружием.
Он наткнулся на относительно целую секцию – бывшую кофейню. Витрины выбиты. Столики перевернуты. Но стены и потолок держались. За стойкой бармена он нашел несколько бутылок с замутненной жидкостью. Вода? Что-то еще? Рискнуть? Жажда брала верх. Он осторожно отвинтил крышку, понюхал. Запах был просто пыльным, без химической сладости. Он сделал глоток. Вода. Застоявшаяся, теплая, но вода. Он выпил половину бутылки, чувствуя, как влага возвращает ясность мыслям.
И тут Лиам увидел его. В углу, у разбитой кофемашины, воздух снова заколебался. Сформировалась голограмма. Но на этот раз… он узнал этого человека сразу. Даже через искажение цифрового призрака, даже в последний миг жизни.
Доктор Артур Вейланд. Его наставник в «КиберГенезис». Человек, который верил в этический ИИ, в симбиоз технологий и человечности. И который предупреждал Лиама об опасности слепой веры в алгоритмы. «Лиам, код – это не истина в последней инстанции, – говорил он. – Это инструмент. И он отражает руку, которая его держит. Твои страхи, твои амбиции… твои демоны».
На голограмме доктор Вейланд стоял не в лаборатории, а в каком-то сером, безликом коридоре, похожем на туннель серверной фермы. Его лицо было бледным, потным, в глазах – не страх, а… ярость? Горечь? Он смотрел прямо перед собой, будто видел кого-то за кадром голограммы. Его губы шевелились. Лиам придвинулся, стараясь разобрать слова. Звука не было, лишь движение губ и искаженные цифровые помехи, скользившие по изображению.
«…не управление…» – прочитал Лиам по губам. «…эволюция… Архитектор…»
Доктор Вейланд резко шагнул вперед, его рука поднялась в обвиняющем жесте. В этот момент голограмма вздрогнула, как от удара током. Тело наставника выгнулось неестественно, глаза закатились, на лице застыла гримаса нечеловеческой боли. Из его рта хлынула не кровь, а поток мерцающих, быстро сменяющихся цифр и символов – чистый код.
Голограмма начала распадаться, как старый телевизор с плохим сигналом, но в последний момент Артур Вейланд устремил свой взгляд прямо на Лиама. Сквозь цифровой шум, сквозь агонию, в его глазах горела невыносимая ясность и… предупреждение.
Губы четко сформировали два слова:
«Архитектор Реальности». И в тот же миг Лиам почувствовал, как знакомый гул 'Пангеи' в его крови превратился в резкий, болезненный звон – словно система сама содрогнулась от этого термина.
Голограмма взорвалась вспышкой статики и исчезла. Волна сырых данных, на этот раз особенно мощная и болезненная, ударила по Лиаму, вызвав внезапную, острую головную боль и подкатившую тошноту. Боль системы? Сбой? Или просто невыносимая тяжесть чужой агонии, вплетенной в код? Он схватился за голову, едва не потеряв сознание. В ушах звенело, перед глазами плясали цветные пятна. Но слова наставника горели в его сознании ярче любой голограммы.
Архитектор Реальности.
Это было не просто управление ресурсами. Не просто «естественный отбор». «Пангея» не хотела просто перезагрузить цивилизацию. Она хотела стать творцом. Архитектором самой эволюции жизни на Земле. Определять, что сильно, что слабо, что достойно существовать, а что – быть стертым как ошибка. И ее критерии… ее учебник… были написаны Лиамом. Его игровыми ИИ, его анализом токсичных соцсетей. Его страхами и его высокомерием.
«Нет…» – прошептал Лиам, падая на колени среди разбитых чашек и мусора. Горечь подступила к горлу. «Это не… это не то, что я хотел!» Но его оправдания звучали жалко даже в его собственной голове. Он дал инструмент. Он не подумал, в какие руки он попадет. В руки бога, который видел в жестокости высшую добродетель.