Никита Алыкин открыл глаза, заново привыкая к обстановке дома Авдеевых. Стянул с правого плеча обязательную для новичков алую доменовскую повязку, аккуратно развязал узел и смотал ленту. Подниматься с кровати парень не спешил – тишина действовала умиротворяюще.
Воскресное утро. Никто никуда не торопит. Спокойствие. Тепло. Уют. Это вам не отцовская прокуренная квартирка, где кровати сохранились лишь потому, что из металла в них отродясь было всего по четыре гвоздя на каждую. А ламинированные древесно-стружечные плиты с растрескавшимся от времени лаком годились исключительно на свалку.
«Интересно, как долго Кирилл и его родители будут помогать мне?» - подумал Никита, зевая, - «Вот бы нашлась какая работа, и меня бы оставили здесь, пусть и не в самом особняке! Но, может, зря мечтаю? Я тут никто, а они и так уже стольким помогли, от лап сопровцев спасли, причём дважды. Приютили, накормили, в курс дела ввели…»
Словно в ответ на его мысли, в дверь постучали.
- Ники, ты уже проснулся? Одевайся и бегом в столовую, Павел Леонидович просит поторопиться, - голос Фаины, приёмной дочери семьи Авдеевых, звучал требовательно.
- Хорошо, что разбудила. Я скоро! – парень потянулся за штанами и водолазкой.
- Жду тебя тут, - сообщила девушка, оставаясь в коридоре за дверью.
И долго ей ждать не пришлось. Алыкин вышел через минуту. Фаи раздраженно хмыкнула.
- А расчески, значит, не нашлось?
- И не искал даже, - мотнул взлохмаченной шевелюрой Никита, - На глаза не попадалась, а по ящикам в чужом доме копаться, ну, сама понимаешь...
- Ясно. Давай хотя бы пригладим, - и девушка провела пальцами по волосам товарища-астральщика, распутывая непослушные чёрные прядки.
Волосы Алыкин отращивал так, чтобы они оказывались до десяти-пятнадцати сантиметров в длину. Ведь при более короткой стрижке пряди тут же собирались в барашки-кучеряшки. В детстве это обеспечивало дополнительный повод для насмешек.
- Осторожней, не тяни так резко.
- Почти готово! – Фаина последний раз провела обеими руками от висков к темени парня.
Конечно же, именно в этот момент и никак иначе, на этаже появилось рыжее солнышко - Кирилл Авдеев собственной персоной.
Замер. Недовольно скривился.
И протопал мимо, едва ли не насвистывая под нос.
- Пора в столовую, - усмехнулась Фаи, - Теперь ты хоть на человека стал похож.
Сама-то девушка выглядела, будто не на семейный завтрак собралась, а как минимум на свидание – макияж, каблучки, платье приталенное глубокого синего цвета, нитка жемчуга на шее… А длинные иссиня-черные волосы тщательно прочёсаны и на уровне талии резинкой собраны.
- А я вот думаю, не надоело тебе Киречку доводить? – как бы невзначай поинтересовался Никита, пока они с девушкой спускались по лестнице. – Он ведь к тебе со всей душой.
- Нич-чего не знаю. Говорить он мне ничего не говорил, намекать – не намекал, а женщины, согласно пословице, «любят-то ушами, да ценят - по делам». А что до его дел – лучше бы не пытался, честное слово, одни проблемы с ним.
Ники пожал плечами и продолжать эту тему разговора не стал.
Запах хорошо прожаренной яичницы с овощами, свежеиспеченного хлеба и травяного чая приятно защекотал ноздри. Кирилл уже уплетал за обе щеки порцию манки с изюмом. Что-что, а сбалансированное питание у Авдеевых было в чести.
- Утро доброе! – поприветствовал Павел Леонидович, - Присаживайтесь. Не люблю говорить о делах за завтраком, но придётся.
- Доброе утро! – нестройным дуэтом отозвались Никита и Фаина, проходя на свои места.
Изабеллы Викторовны за столом не было, прибора для неё тоже не наблюдалось. Авдеев-старший подхватил вилкой с тарелки самый аппетитный кусочек.
- Через полчаса мне уезжать, так что поясню быстро и по существу. Мы разобрались с твоей ситуацией, Ники. Тот «удар на расстоянии» был первым и единственным. Эсэнашники попали пальцем в небо, уверен, что подобное больше не повторится…
- Но как? Как в условиях Земли получилось поджечь именно ту квартиру, где я находился? Ведь мог и НЕ находиться? Не по магическим же связкам мира меня обнаружили, раз здесь они не ощущаются?! И да, почему нам нельзя таким же «слепым» способом ударить в ответку? Как вообще сопровцы на меня так быстро вышли, если я в ту ночь только-только «засветился» земной внешностью перед Ветой?! – зачастил с вопросами Никита, как только мужчина отвлёкся на жевание.