Борзов вызвался помочь Марте с Генрихом с передачей данных. Я оставил эту задачу на капитане и занялся тем, что хотелось сделать давно. Обнаружив в верхнем здании нормальное место для допросов, я оставил генерала Майданова на попечение Беркута, а сам сгонял в небольшой городок, находящийся всего в семи километрах отсюда.
Найти необходимое, не составило труда, так что рано утром я вернулся со связанным по рукам и ногам обычным зомби-доходягой. Судя по виду, после заражения в него стреляли, повредили позвоночник и одну из ног. Теперь зомби не мог бегать и был вынужден бесконечно бродить, в поисках хоть какой-то падали. Но главное, при всей своей недееспособности, вид он имел поистине устрашающий. Как раз это мне и было нужно.
С того момента, как генерал попал к нам в руки и появилась нормальная возможность его допросить, прошло почти сутки, так что первичный шок Майданова уже прошёл. И даже более того, наверняка он уже выработал стратегию поведения и, судя по тому, как держался, решил строить из себя безвинно обвиняемого героя, спасшего тысячи жизней.
Я видел, как подобное проделывают головорезы Яковлева, и знал, как это действует на тех, кто не так часто общается с зомби, как я. В результате решил применить полезный опыт.
Когда с глаз прикованного к железной лавке Майданова сняли повязку, а с ушей наушники, он оскалился на нас с Беркутом словно зверь. Открыл рот, явно чтобы обложить нас трёхэтажным матом, но в этот момент мы просто разошлись в разные стороны, и в сторону генерала ломанулся зомби, которого удерживала лишь цепь и система блоков, способная удлинять или укорачивать поводок.
Вся спесь и непоколебимая решимость вмиг слетели с лица Майданова, и вместо ругательств он издал истерический вопль, сорвавшийся в фальцет, когда зомби замер в метре от генерала, щёлкая челюстями и протягивая к нему когтистые руки.
Глава 28. Развязка
Трудно играть героя, когда перед лицом, словно костлявым веером, пляшут когти зомби, жаждущего тебя растерзать. Вот и генерал Майданов не сдюжил. Сдался сразу и выложил всё начистоту, захлёбываясь собственным страхом. Рассказал, как решил сдать эвакуационный лагерь, чтобы не обременять себя обузой бесполезных гражданских. Сидя в зловонной луже собственной мочи, генерал клялся, что потом раскаялся, но было уже поздно.
Капитан Борзов, явившийся на допрос, засыпал генерала градом выверенных вопросов о его связях с западной корпорацией. Оказалось, что семья Майданова давно осела в Европе, задолго до начала пандемии. Жена грезила Парижем и Испанией, а дети грызли гранит науки в чопорной Англии. Именно поэтому генерал продался с потрохами, а медицинская корпорация, щедро оценив его вклад, укрыла его семью в одном из своих убежищ.
Склонить генерала к сотрудничеству оказалось проще простого – он цеплялся за жизнь, как утопающий за соломинку. Расспросив Майданова, я узнал, какую роль сыграла сестра и каким именно экспертом она стала. Оказалось, её уникальный дар позволял без нудных анализов, определять ценность редких биоматериалов, добытых из тел мутантов. Она это просто чувствовала и видела.
Насколько я понял, в передовых биолабораториях корпорации научились извлекать полезные компоненты и синтезировать из них мощные стимуляторы и мутагены. Учёные приблизились к прорыву, способному создать лечебную субстанцию, которая не только замедлит старение на десятилетия, но и восстановит разрушаемое под натиском времени. Человечеству забрезжила призрачная возможность прожить пару-тройку сотен лет.
– Генерал, Яковлев собирался передать вам детей, способных видеть призрачные нити, связующие всех заражённых. Как корпорация использовала подобных людей? – спросил я, стараясь сдержать гнев.
– Они собирают такие экземпляры по всему миру. Проводят эксперименты, используют в разных целях. Но беда в том, что большинство из них – бесполезный мусор. Психика ни к чёрту, да и половина – забитые дети. Такие самородки, как тот, что я вывез с врачами без границ из триста тринадцатого, попадаются редко и сразу отправляются в проект «Немезида».
Упоминание сестры заставило меня едва не выпустить цепь, удерживающую зомби. Беркут, прислонившийся к стене, тоже напрягся и положил руку на кобуру. Заметив это, я еле заметно качнул головой.
– «Немезида»? Что это?