Скрывать мне было особо нечего, так что я рассказал почти обо всех своих злоключениях за последние два года. Как ни странно, майора особенно интересовал анклав выживших в Зареченске. Он потребовал рассказать о структуре местной власти, системе защитных укреплений, количестве жителей и боеспособности военизированных формирований.
Из-за этого явного перекоса и незаинтересованности моей судьбой я смог с лёгкостью утаить то, о чём изначально решил молчать.
После допроса меня с конвоиром неплохо накормили в крохотной столовой. По пути в следующую локацию я заметил Марту, которую завели в допросную.
Когда мы спустились на два уровня ниже, почувствовал, как конвоировавший меня капитан напрягся. Подведя к гермоворотам сейфового типа, он заставил сесть на корточки лицом к стене, а сам принялся раз за разом жать на кнопку вызова коммуникатора.
Это продолжалось около получаса. В процессе кто-то пару раз отвечал ему и сообщал, что вопрос с допуском в лабораторию пока не решился. Во время коротких диалогов я узнал, что фамилия конвоира – Борзов. А после третьей попытки, голос, наконец, сообщил, что разрешение получено и гермоворота начали открываться с характерным механическим перестуком.
Едва створка отъехала на несколько сантиметров, конвоир нервно дёрнулся и, словно по привычке, расстегнул кобуру. Его животный страх передался мне, заставив шарахнуться к железобетонной стене.
За воротами стояла мать в белом халате, а за ней высилась ещё одна преграда – толстенная решётка, способная удержать даже слона. Дальше открывалась панорама на полумрак исследовательской лаборатории, занимавшей вытянутый зал с колоннами размером с площадку для мини-футбола.
Справа весело перемигивались огоньками ряды серверных шкафов. Слева в три яруса выстроились клетки, прикрытые оргстеклом, за которым что-то шевелилось. И хотя запаха протухшей химозы не ощущалось, я сразу почувствовал, что в некоторых из клеток содержатся зомби. Дополняли картину химическая лаборатория, скрещённая с механосборочной мастерской, занимавшая центральную часть зала.
– Владик, ты сегодня внутрь заходить будешь? – любезно спросила мать у капитана ФСБ, хмуро косившегося на закрывающиеся за спиной гермоворота.
– Нет, Ольга Александровна, я, как всегда, лучше здесь подожду, – ответил Борзов и кивнул на офисное кресло, будто специально оставленное у порога для особо впечатлительных посетителей.
– Хорошо, я тебе попозже кофейку с печеньками принесу, – пообещала мать и только после этого взглянула на меня. – Максим, ну а ты чего встал? Давай за мной.
Развернувшись, она протиснулась между толстыми прутьями решётки и направилась к непонятной установке, видневшейся в конце исследовательской лаборатории. Пройдя чуть дальше вглубь, я убедился, что решётка точно не против обычных зомби. Она была поставлена против чего-то по-настоящему крупного и опасного.
Догадку подтверждала откровенная нервозность конвоира и чувство реальной опасности, витавшее в окружающем пространстве.
Быстро догнав мать, я начал продвигаться между рядами серверных шкафов и металлообрабатывающими станками, стоявшими вперемежку со стеллажами, прикрытыми плексигласом и заставленными химическими реактивами. Кроме этого оборудования я заметил промышленный принтер, предназначенный для создания сложных структур из металла.
Если честно, очень хотелось хотя бы дотронуться до руки матери, но я не хотел её подставлять. Первый шаг навстречу она сделала сама. Как только мы добрались до центра лаборатории и скрылись от камер за оборудованием, мать схватила за руку и затащила в небольшой закуток между колонной и принтером, с шипением и треском, печатавшим какую-то металлическую деталь.
Прижав спиной к колонне, мать меня обняла. По её щекам потекли слёзы.
– Максим, я чувствовала, что ты жив, – призналась она, прижимаясь щекой к моей изрезанной груди. И в этот миг вместо боли от прикосновения по телу распространилось забытое тепло.
– А я вчера нашёл тела с бейджами на противочумниках. Твоим и дяди Бори, – признался я.
– Значит, ты нашёл трупы наших неразумных коллег, – мать покачала головой. – Больше года назад парочка учёных решила сбежать и выбрала для этого очень плохой способ. Они взломали компьютеризированную систему охраны бункера, послали сигнал наружу неизвестно кому, с неизвестным содержанием, а затем выдали себя за нас с Борей. Но это не главное: в процессе они распылили через систему вентиляции один из самых опасных на тот момент активных штаммов вируса. Из-за их действий погибло несколько наших коллег. Борис тоже заразился. Был на грани, но чудом выжил.