И в этот момент бронезаслонка открылась, и из кабины машиниста появился лейтенант ФСБ.
– Ольга Петровна, нам пора! Каждая секунда – это украденный процент успешного завершения миссии, – выпалил он, и мать кивнула.
– Макс, всё, что тебе надо знать, прочтёшь здесь, – прошептала она, торопливо засовывая небольшую записную книжку в карман моего кевларового комбеза. Затем она поцеловала меня в щёку и стремительно выпорхнула из вагона, словно заставляя себя это сделать. Едва это произошло, капитан дёрнул механический рычаг, заставив стальные створки с лязгом сомкнуться и отрезая путь на перрон. Запоры, один за другим, встали на свои места, намертво запирая выход. Затем он обернулся к нам.
– На долгие разговоры времени нет, так что сразу к делу: сейчас распределяю роли и поясняю ключевые моменты.
Капитан говорил на безупречном английском, так что на этот раз его понимали все.
– Кто умеет обращаться с этим? – он указал на спарку крупнокалиберных пулемётов ДШК, установленных в задней части вагона.
– Я смогу, – отозвался я.
– Тогда огневая точка на тебе. В коробах по четыре сотни патронов. Оружие смазано и готово к бою, ленты подсоединены. Запасные ленты в закреплённых ящиках. Видишь рычаг рядом?
Я кивнул, разглядев красный рычаг с рукоятью, оборудованной нажимным предохранителем. Затем увидел бок бочки и панельку выставления таймера, до которой можно было при желании дотянуться.
– Дёрнешь за рычаг только по моей команде, переданной по селекторной связи. Это сброс фугасного сюрприза. В бочке две сотни килограмм тротила. Таймер активируется автоматически.
– Насколько выставлен таймер?
– Пятнадцать секунд.
Я невольно представил ад, который устроят двести кило взрывчатки в узком туннеле, и как молниеносно ударная волна превратит всё живое в фарш.
В это время капитан переключил несколько тумблеров, и по всему вагону загорелись экраны небольших мониторов, транслирующие картинку снаружи в чёрно-белом свете.
– Вы двое смотрите за боковыми бойницами – обратился капитан к пронумерованным. – Ваша задача – не дать толпе зомби облепить вагон в случае нападения.
– И как они это сделают? – с тревогой спросила Марта.
– Всё просто: смотрите в мониторы, не отрываясь, и в случае атаки – отсекайте зацеперов и крупных мутантов автоматическим огнём.
Капитан начал щёлкать единственную кнопку, имеющуюся у каждого монитора, и транслируемое снаружи изображение, начало переключаться с камеры на камеру, по часовой стрелке.
– А раньше кто-нибудь уходил этим путём? – спросил я, чувствуя, как внутри продолжает расти нехорошее предчувствие.
Капитан отрицательно покачал головой.
– У меня нет доступа к столь секретной информации. Но я знаю точно: наш бункер глубокого залегания, в Москве не единственный. Где-то ещё теплится жизнь, остались люди. Одна из новых веток метрополитена, на другой стороне столицы, была изолирована от основной сети туннелей и какое-то время действовала автономно. По ней периодически курсировал воинский состав, выполнявший некую секретную задачу. К нам иногда наведывались чужаки. Не знаю, что там произошло, но полгода назад всё изменилось, и эту тему засекретили.
Неожиданно я заметил на одном из мониторов мать и понял: она намерена стоять на перроне до тех пор, пока мы не отчалим. Её силуэт казался таким хрупким и одиноким в свете тусклых ламп.
У меня оставалось много вопросов к капитану ФСБ, почему-то согласившемуся принять непосредственное участие в побеге. Его мотивация не была ясна. Однако я не желал тянуть время, тем самым подвергая мать опасности.
– Ладно, Борзов, если выберемся, поговорим. А теперь давай заводи свою колымагу. Пора отсюда убираться.
Лейтенант явно хотел возразить, но, встретившись с моим взглядом, коротко процедил сквозь зубы про грёбаных мутантов и вернулся в кабину управления.
– Отправляемся через полминуты, так что советую держаться за поручни. А всем, у кого нет в руках оружия, приказываю пристегнуться.
После его сообщения по селекторной связи, электродвигатели под днищем вагона дали о себе знать. Врубилось аварийное освещение, и массивные ворота ангара технической службы начали с треском раздвигаться, открывая путь в чернеющую впереди пасть туннеля.
Над местом стрелка спарки ДШК висели два монитора. На одном отображалась картина позади вагона, на другом – всё, что ждало нас впереди. Я переключил один монитор на перрон. Мать продолжала стоять там, и я невольно напрягся, представив, что сейчас из мрака появятся голодные зомби.