Глядя на экран смартфона, я видел нити, но никаких крупных клубков рядом не заметил.
– Кажется, чисто, – выдохнул Бьёрн, когда вагон добрался до конца совершенно пустого перрона, помеченного явными признаками долговременного пребывания зомби.
Семнадцатый уже начал опускать ствол винтовки, и в этот момент в борт вагон что-то врезалось. Мощный таран едва не скинул нас с рельсов.
В мониторах появились массивные тела. Не менее десятка крупных мутантов с вогнанными под кожу ржавыми железками. Хотя они и отличались от тех, что я встречал на поверхности, халков я узнал сразу. Их кожа, покрытая уродливыми наростами, блестела в свете аварийных ламп. Куски арматуры, торчащие во все стороны из тел, заскрежетали по вагону, оставляя на нём вмятины и глубокие царапины.
Встав к пулемётам, я приготовился и начал следить за появляющимися вмятинами. Несколько атаковавших борт халков не смогли зацепиться и отлетели. Продолжили бежать следом, но, получив по очереди из ДШК, быстро отстали.
А те, что удержались на корпусе, столкнулись с узостью туннеля, помноженной на скорость разгоняющегося вагона.
Для массивных тел это испытание оказалось трудным. Конечности халков сталкивались с ребристыми тюбингами. Шипы из арматуры скрежетали по стенам, высекая снопы искр. Всего на миг в бойнице появились красные глаза, горевшие нечеловеческой ненавистью, а уже в следующее мгновение их обладатель ударился о выпирающий из стены туннеля элемент конструкции и едва не слетел.
– Чего не стреляем, ребята? Или боитесь корпус в дуршлаг превратить? – мой голос прозвучал хрипло, но твёрдо. Сразу после этого вагон наполнился оглушительным грохотом выстрелов. Крупнокалиберные пули пронумерованных, начали лупить через обшивку вагона. Мощности вполне хватало, чтобы в упор пробить лист брони и вырвать из зацепившихся тварей кусок плоти. Чёрная кровь начала капать внутрь через пробоины, но монстры продолжали рвать обшивку вагона снаружи, будто совсем не чувствуя боли.
В какой-то момент одного из мутантов зажало между вагоном и сводом туннеля, и нас хорошенько встряхнуло. Десяток шипов пробили обшивку, как консервную банку, прямо над головой Марты, прикрывавшей детей.
– Борзов, газу! – снова закричал я в коммуникатор, ибо, несмотря на явно провалившееся нападение, застревавшие между стенами туннеля и вагоном шипастые тела начали нас замедлять.
– Я не могу больше дать газу, – ответил капитан Борзов, и я снова вжал кнопку.
– Капитан! Газу, чёрт возьми! Иначе нас остановят, и мы здесь все сдохнем! – мой крик прозвучал так резко, что даже дети вздрогнули.
Двигатель взревел с новой силой, и в тот же миг со стороны кабины послышался звук разрываемого металла. Переключив монитор на нужную камеру, я увидел крупного халка, буквально разрывающего лист брони, прикрывающей покрытое трещинами лобовое стекло вагона. Его морда была обвита колючей проволокой и истекала чёрной жижей. Тварь была ранена, но всё равно продолжала пытаться добраться до нашего машиниста.
Внезапно в открывшейся щели появился ствол автомата. Раздалась длиннющая очередь на весь магазин. Все пули вошли точно в тело мутанта, но даже несмотря на это, тот успел несколько раз сунуть мускулистую руку в образовавшуюся прореху и, кажется, задел капитана. После этого мутант зарычал, попытался влезть внутрь, но, получив десяток пистолетных пуль точно в морду, резко обмяк и соскользнул с вагона.
Переключив на камеру, в кабине, я увидел Борзова. Он держался за бок, рядом с местом, где из бронежилета торчала ржавая железка.
– Борзов, ты как там? – спросил я.
– Нормально. Жить буду. Правда, этот гад успел вентиляцию в кабину провести и немного бок мне поцарапать. Шустрый, давай, скидывай фугас! Пусть эти гады, что за нами гонятся, кровью умоются, – тут же потребовал капитан.
– Не, Борзов, погодь немного.
Мой ответ ему явно не понравился.
– Шустрый, ты совсем охренел? – рявкнул он. – Нам до выезда из туннеля осталось два километра. Пусть рванёт позади, а потом я скорость начну сбавлять. А то если на выходе гермоворота закрыты, точно вмажемся и превратимся в гармошку.
После слов Борзова в вагоне воцарилась гробовая тишина, нарушаемая только странным монотонным стуком, доносящимся откуда-то снаружи.
Тишину нарушила мелкая Светка: