– Спасибо на хлеб не намажешь.
– Да ладно, Макс, просто мы немного струхнули. Потом простояли здесь около КПП, поговорили, хотели в лагерь вернуться, но не получилось. Автобусы с теми, кто оттуда сбежал, начали прибывать.
– Ну как скажешь, не получилось, не срослось, я за тебя отмазки искать не буду. Это тебе с твоими детьми и жёнкой дальше жить.
Дальнобойщик нахмурился, но мои слова проглотил.
– Я как раз про дальнейшую жизнь и хотел с тобой поговорить – начал он. – Мы здесь пока вас не было, с местными военными почти договорились. Они могут пустить группу водителей с грузовиками. Хотят, чтобы мы группу сформировали, которая сможет на вылазки за ништяками ездить.
– Ну раз договорились, то, как говорится, флаг в руки и электричку навстречу.
– А как же вы, может, с нами?
– Не мужик, никаких с нами, больше не будет. Ты с дружками себя сегодня проявил, мы всё поняли. Так что залезай в ярмо блока складов без нас.
– Так, ты у меня Урал забрал – неожиданно предъявил дальнобойщик, и я положил руку на трофейный «Кедр».
Поняв, к чему повернулся разговор, все остальные, стоявшие у меня за спиной, взялись за оружие.
– Мужик, тебя на Урал, который я из центра Москвы лично пригнал, только сегодня посадили. Так какого хера, он вдруг твоим стал? Давай-ка лучше вали отсюда, пока есть на чём ходить и чем за баранку держаться.
Мои слова и серьёзные взгляды парней подействовали, и дальнобойщик ушёл. А потом и мы отъехали на километр от КПП и встали у выгоревшей дотла заправочной станции. Нам предстояло, наконец, решить, что дальше делать.
Я понимал, с вызволением Алёнки из плена тянуть нельзя. Да и с генералом Майдановым пора разобраться. Беркут меня, естественно поддержал и рассказал всем историю о десанте над центром Москвы, инициированным этим самым генералом.
– Мне кажется, забился он на этом свете – зло проговорил он и все, кто ещё вчера, считал Майданова гвоздём, на котором всё держится, с ним согласились.
Так уж получилось, что после падения лагеря, необстрелянных людей рядом не осталось. Беркут с Трактористом, готовы ехать хоть сейчас. Говорливый сержант тоже себя проявил и решил остаться с нами. Аслан и два бойца, снятые с атакованного блокпоста, тоже поняли, обратной дороги нет.
– Выходит, нас здесь всего семеро – проговорил я, всех посчитав. – Но есть ещё один вопрос, куда деть гражданских?
– Можно на турбазу отвезти, куда мы деда с внучками переправляли. Там народа немного. Мужики с оружием и вроде адекватные. Да и нас уже знают – предложил Аслан.
Пока мы стояли и решали вопросы, от блока складов отъехали два армейских козлика и остановился невдалеке. Из машин выскочили несколько бойцов в полной боевой экипировке и офицер в полевой форме майора, с фуражкой на голове.
– Кто у вас здесь главный? – с ходу спросил он.
Я указал на Беркута.
– Лейтенант, я майор Коновалов, начальник службы охраны блока складов. Мне сказали, что вы единственные, кто принимал непосредственное участие в бою за триста тринадцатый и смогли уйти. Это так?
– Получается, что так – подтвердил Беркут.
– Поговорим?
– А почему бы не поговорить, но только если недолго.
Оговорка Беркута, Коновалову явно не понравилась, но он сделал вид, что её не заметил.
– Лейтенант, я собираю всю информацию об инциденте. Расскажите, что там произошло.
– Товарищ майор, а кто ваш непосредственный командир? – неожиданно спросил Беркут.
– Полковник Звягинцев. Бывший заместитель руководителя лётного училища, недавно ставший начальником штаба блока складов.
– А кто его непосредственный командир?
– Полковник Емельянов, начальник блока складов.
– А кто стоит над ним?
Услышав очередной вопрос, Коновалов нахмурился.
– Лейтенант, зачем столько вопросов?
– Товарищ майор, если хотите продолжить разговор, то лучше ответьте – с нажимом настоял Беркут, явно дав понять, что Коновалов ему не командир.
– Хорошо. Формально руководителем сектора является генерал Майданов, но некоторыми своими действиями, он поставил под вопрос свой статус.
– Спасибо товарищ майор, именно это я и хотел услышать. А теперь я хочу знать, вам нужна правда, или версия выгодная генералу Майданову?
– Правда – без раздумий ответил Коновалов.
– Ну тогда слушайте.
Глава 12
Два года назад.
Макс
В рассказе Беркут намеренно избегал осуждения действий генерала Майданова и полковника Волкова. Он просто представил сухие факты, едва ли не посекундно, восстанавливая ход событий для каждого подразделения и действующего лица. В этом ему неоценимо помог Аслан. Слова лейтенанта военной полиции, лично стоявшего на блокпосте и видевшего лично все этапы предательства, звучали как неопровержимый аргумент.