— Это ты научил Арчи телепортироваться? Я чуть его на месте не убила, когда он появился из ниоткуда и начал орать…
— С мерзким оранжевым светом?
— Я бы сказала, вырвиглазном светом, но ты знаешь Арчи, это его стиль, — Марси пожала плечами. — Он появился и начал кричать, что вы разбились и погибли в лесу, что он смог исчезнуть и бросил вас…
— Да, мы с Дэйлом решили его напугать, чтобы проверить кое-что.
— Да, Арчи все рассказал, а Дэйл подтвердил. Ты действительно летал на машине посреди леса?
— Почему все так удивляются? — я недоуменно улыбнулся. — Я же просто съехал с дороги!
— Эти машины ведут себя непредсказуемо, если теряют трассу. Могут напролом рвануть обратно, игнорируя преграды в любой момент.
— Тогда это многое объясняет, Дэйл здорово испугался.
— Я тоже. Ты еще не отвечал, а Дэйл игнорировал, мы почти добежали до автомобиля, как Дэйл связался со мной и успокоил.
Марси замолчала и уткнулась лицом в колени. Я не знал, что ответить, но что-то внутри меня кружило и танцевало, радостно крича, что за меня волнуются и боятся. Да, я эгоист. Да, я ей важен.
А все остальное…
— Марси, нам нужно поговорить. Серьезно поговорить. — Я вздохнул. — Сегодня день такой, со всеми ведем душещипательные беседы, а потом уже разбираемся с последствиями. Например, с Дэйлом пришлось сегодня целых три раза мозгопромыванием заниматься. После последнего даже что-то сдвинулось, он даже пошутил. Коряво, но все-таки!
— Давай еще по «Семерке» и там решим, — Марси махнула рукой и две бутылки замерли напротив нас. — Не все вещи обсуждаются на трезвую голову.
Я согласно кивнул и попытался выстроить в голове примерный план диалога. Я говорю ей, как сильно люблю ее и как сильно скучал, а она мгновенно тает и прыгает на меня. А потом мы дружно идем встречать старость и умираем в один день.
Хохотнув от своих же мыслей, я заметил озорную улыбку на лице девушки:
— Тоже подумал о том, что мне стоит ударить тебя по лицу?
— Что?
Она рассмеялась, а я растаял. Я не понял шутки, но вид Марси, так радостно смеющейся над глупой фразой, заставил меня просто расплыться лужицей от счастья. Если бы я мог, я бы замурлыкал, как довольное животное.
— Видел бы ты свое лицо! Джейми, Джейми, — она покачала головой. — Долго и счастливо, может и будет, но для начала нам нужно решить много вопросов и понять, нужно ли нам это долго и счастливо. У меня к тебе предложение.
— Если бы ты меня спросила, я бы сказал, что нужно. Но я открыт к предложениям, удиви меня, — я откинулся на спинку дивана.
— Давай с тобой хотя бы просто начнем дружить, для начала. — Марси мне подмигнула. — Ты будешь звать меня на посиделки, я буду убирать со стола после совместных ужинов, а когда тебе грустно или мне — одиноко, то будем встречаться у моря и грустно вздыхать.
— Если честно, я так представлял себе идеальные отношения, у нас, видимо, разные представления о дружбе… Хочешь меня помариновать?
— Что? Как Артура?
— Нет! Это значит помучать: смотреть в мои щенячьи глазки и наблюдать, как я вздыхаю от неразделенной любви…
— Кто сказал, что неразделенной? — она мило улыбнулась.
Я замер, не зная, как реагировать. Если бы я, чуть помоложе, наблюдал за собой сейчас, то точно бы сказал, что новый Джеймс — хлюпик и размазня. Но тот молодой и горячий парень явно еще не сталкивался со своей второй половинкой, да еще и во второй раз. Каждый шаг, каждую реакцию и слово нужно просчитывать, особенно учитывая обстоятельства…
— Ну ты не давала поводов, чтобы я…
— А зачем нужны поводы? Намеков больше не хватает?
— Ну знаешь ли, после всех наших танцев с прелюдиями и историей с «хочешь — не хочешь» невольно запутаешься, — я растрепал волосы. — То есть, ты хочешь сначала стать лучшими друзьями, а потом?..
— А дальше по ситуации, — она мило сморщила носик. — Не пристало мне прыгать в постель к растрепанным оборванцам так быстро!
Я рассмеялся, глядя на ее шаловливый вид. Я отставил бутылку и привстал, намереваясь пересесть к ней поближе. Но заметив ее реакцию, как она сжалась и немного, почти незаметно отстранилась, я сменил траекторию и направился к холодильнику.
— Лучший способ наведения мостов — ужин вместе! — авторитетно заявил я. — Курица или рыба?