Нет, Охотник с момента начала боя не произнёс ни звука, в отличие от Скверны, вопившей на всех диапазонах. Вот и сейчас он молча терпел неимоверную боль, продолжая сражаться.
«ВМЕСТЕ!!! ВСЕ ВМЕСТЕ, ТРУСЛИВЫЕ ТВАРИ!!!»
На этот раз Скверна явно добавила энергии в свой посыл, потому что все оставшиеся сущности в едином порыве бросились на Охотника. Неназываемый даже не понял как, но он также оказался среди них. В задних рядах, но он всё же поспешил на битву с Охотником!
Скорее всего, именно это его и спасло, потому что, когда первые твари вгрызлись в голубой силуэт Охотника, копьё в его руках превратилось в сияющий круг, который, подобно ножу мясорубки, начал рубить тварей на части.
Неназываемый едва успел отпрыгнуть в сторону. Его мозг слегка прояснился, и он, уже осознанно, сделал ещё один прыжок, оказавшись в стороне и наблюдая за новой картиной боя. Все, прибывшие на помощь Скверне Сущности, погибли. Все до одной! Это невероятно!!!
Тем не менее, Сущности Скверны истрепали Охотника знатно. Его уже не совсем человеческий силуэт поплыл, теряя чёткие очертания. Тут и там по всему его силуэту проявились новые язвы Скверны. Казалось бы, Скверна добилась того, чего хотела. Потому что с яростным визгом она бросилась в финальную атаку.
С замиранием дыхания Неназываемый смотрел за битвой, которая вот-вот должна закончиться. Закончиться победой его госпожи и новым порядком в этой Вселенной. Вот только… что же будет с самим Неназываемым? Он ведь был далёк от мысли, что Скверна не видела, как позорно он бежал с поля боя.
Однако близкая смерть Первого Охотника очаровывала и невероятно возбуждала Неназываемого. Неужели его старый враг прямо сейчас будет повержен?
Из энергетического шара почти полностью ушла голубая энергия, оставшись только зелёная. Ещё немножко… и всё схлопнется.
И вот, в самый напряжённый момент битвы, когда она была уже практически проиграна Охотником, глубокий мужской голос спокойно и монотонно произнёс слова древней клятвы:
— С Кодексом в сердце… С Кодексом в душе…
Внутри Неназываемого что-то оборвалось, когда он увидел, как практически погасшая голубая искорка начала разгораться всё сильнее и сильнее, жадно пожирая Скверну.
Истошный вопль боли издала его госпожа. Этот был вопль отчаяния, боли и… страха. Скверна поняла, что она проигрывает. И прямо сейчас старалась подороже продать свою жизнь.
Вспышка! Голубая вспышка, похожая на взрыв сверхновой звезды… И Неназываемый, едва не ослепнув от этого яростного энергетического взрыва, понял, что он абсолютно перестал чувствовать в этом месте Скверну. Её не было. Прорыв не удался, и госпожа его была уничтожена.
Объятый ужасом и паникой, Неназываемый рванул оттуда прочь.
Ведь так же, как он чувствовал отсутствие Скверны, также он чувствовал и слабое, но всё-таки характерное сияние Кодекса. Как редкие удары сердца впавшего в кому человека, — точно так же, с перебоями, билась голубая энергия. А это значило, что Первый Охотник окончательно не умер.
А попытаться его добить?..
Нет. На это у Неназываемого не хватит духу…
— Сандр, что будем делать?
Кажется, эта короткая связь с Кодексом выбила Волчару из себя гораздо сильнее, чем я предполагал. Всё-таки нужно делать скидку на недавнюю инициацию. Кое-что в общении с Кодексом мы, старые Охотники, воспринимаем совсем по-другому, читаем между строк.
Кодекс не являлся человеком. Именно так, и никак иначе, он мог передавать информацию — иногда искажённую, иногда непонятную. Но если слушать его сердцем и душой, то информация была всегда полезная.
А ещё Волк в глаза не видел Первого Охотника и не был с ним знаком. И он просто не представлял, какой мощи был этот простой человек. Его сила могла конкурировать разве что с его скромностью. Верный страж Кодекса. Его глас и воля.
Первый родился на этом свете так давно, что не осталось ни одного свидетеля этого поистине знаменательного события. И, скорее всего, он был старейшим человеком, который имел мириады возможностей стать богом, получал тысячи предложений и миллионы посылов. Но он так и не перешёл этот тонкий рубеж в такое завлекательное будущее, оставшись Человеком. Человеком с большой буквы.
Волк не знал, что Первый просто не может умереть. Нет, это не были официальные данные. Первый не был бессмертным. Но это было общее ощущение всех Охотников, что такое не может быть, потому что не может быть никогда.