В итоге мы с Доком негласно соревновались, кто получит больше ее внимания, я очевидно побеждала. «Готов слушать это щебетание вечно», – сказал Док, когда она ушла. Он называл ее Ксюшей, мне это казалось фамильярным, я звала ее Ксенией. Самой Ксении это, конечно, было по барабану.
– Ты хочешь ее трахнуть? – в его глазах зажглись огоньки любопытства и эдакого мальчишеского нахальства.
– Не думаю. Но мне нравится себя вести так, как будто хочу.
– Зачем ты отдала ей велосипед? Он же стоил кучу денег! – не унимался Док.
Просто так. В том, чтобы отдать годаровской девушке в буденовке оранжевый Gary Fisher была магия момента. Они подходили друг другу – яркая, взбалмошная Ксения и оранжевый велик. Мне ничего от нее не было нужно, да и вещи мне были не нужны.
– Лучше бы мне отдала, – покачал головой Док.
Док был совсем тощий, наклонял голову, словно птица, а белое лицо рассекала особенная усмешка – одновременно очень наивная, недоверчивая и задиристая.
Антипод Ксении, с которым они соседствуют в памяти на удивление гармонично, – Лось. Я следила за Движением сопротивления Петра Алексеева из-за Жвании, а точнее – его книги «Путь хунвейбина». Жвания поучаствовал во всех мало-мальски стоящих протестных питерских организациях – от крохотных анархистских ячеек до питерского отделения НБП, которое тогда было гораздо более радикально. Историю о том, как он раздавал листовки на проходных заводов, пока не возненавидел рабочих и не понял, что революцию это не приближает, я читала с хохотом. Упорство и организаторская хватка Жвании, заставляющие снова и снова пытаться создать какой-то процесс, организацию, перегруппироваться, импонировали, хотя по биографии он был слишком романтичен, чтобы безоговорочно нравиться. Из «Пути хунвейбина» я извлекла неочевидную мысль о том, что отказываться от старых убеждений ради новых – не «предательство идей», как это любят представлять, а обыкновенная эволюция, во время которой ты вырастаешь из железной скорлупы идеологий, развиваешься, ищешь. Жвания на протяжении книги не раз превращался из троцкиста – в кого-то еще, из нацбола – в интернационалиста, оставляя нерушимым костяк воззрений. До этого я считала подобную гибкость неумением стоять на своем, но Жвания поколебал подростковый максимализм, потому что смог внятно объяснить, что в тупике человек должен попробовать развернуться и начать двигаться в другом направлении. Разочаровавшись в деятельности окружающих организаций и получив разносторонний опыт, Жвания организовал ДСПА, названное в честь малоизвестного революционера. ДСПА совершало летучие акции, руководствуясь отчасти ситуационистским подходом деконструкции реальности, отчасти придерживаясь классических левых теорий.
Лось – один из костяка ДСПА, крайне похожий на Жванию упертостью и способностью к утомительной ежедневной работе ради достижения идеалистических целей. В рассказах Ксении Лось представал борцом с несправедливостью мира, современным донкихотом, храбрым, принципиальным и честным. В некоторых романах используется мощный прием представления героя через восприятие другого человека – когда ты сначала слышишь рассказы, увлекаешься и только потом видишь того, о ком говорили, воочию. Особенно этот прием силен в «Сердце тьмы» Конрада – там главный герой становится воином Курца задолго до того, как добирается до него в джунглях. Слушая ее рассказы, я начала уважать Лося задолго до того, как его увидела. Ксения была заражена Войной, польщена тем, что ее взяли в круг, и готова к любым безумствам, но по-настоящему задевал ее только Лось. В компании, где каждый был рад оказаться рядом с Ксенией, Лось оставался совершенно спокоен. Говорил он только по делу, убедительно, точно, будто руководствуясь текстом о сандинистах[40]: «Подлинный революционер-сандинист должен избегать пустой «революционной фразы». Мы должны подтверждать наши действия глубоким пониманием революционных принципов». Увидев Лося, Ксения смирела. Иногда, наоборот, шла вразнос, была буйной, вездесущей, громко пела, яростно проявляла себя, привлекала внимание, но результат был точно такой же – нулевой.
[←40]
Сандинистский фронт национального освобождения – левая политическая партия Никарагуа. Название «Сандинисты» происходит от имени никарагуанского революционера 1920-30-х годов Аугусто Сесара Сандино.