— Об этом беспокоиться ещё рано, душа моя, — заметил Юстиниан. — Им не мешало бы подрасти. К тому же, нам ещё предстоит подыскать кого-нибудь для Ровены.
— Я скорее умру, чем допущу её свадьбу до обручения моих дочерей. Это плохая примета!
— Как тебе угодно, дорогая. Не вижу причин для спешки.
Задеть в этот раз у королевы не получилось. Ничего хорошего в замужестве Ровена не видела. Конечно, втайне, как и любая девушка, мечтала о большой любви и пышной свадьбе, но о каком семейном счастье может идти речь, когда тебя собираются продать как породистую кобылу на аукционе?
— Что там насчёт полиции? — поинтересовался Юстиниан, очевидно, устав слушать болтовню о женихах и приёмах.
— Я ещё работаю над этим, Ваше Высочество, — отозвался Корнут, — но, думаю, не мешает сначала прощупать почву.
— Зачем оттягивать до последнего? До начала зимы закон уже должен быть одобрен.
— Видите ли, я почти уверен, что Сенат отклонит его. Нужно время, чтобы Максиан переговорил с остальными до рассмотрения.
— Разве недостаточно тех денег, что я выделил на взятки?
— Сенаторские души нынче стоят дорого, Ваше Величество.
— И почему нельзя перебить тех, на кого не хватило золота? — мечтательно вздохнул Юстиниан.
— Думаю, лучше найти веские причины для продвижения. Тогда и уговорить этих ослов будет намного проще.
— Так ищите их быстрее, Корнут.
— Именно этим я и занимаюсь, Ваша Милость.
Юстиниан одобрительно хмыкнул и пригладил свою драгоценную бороду.
Ровена слушала вполуха, наблюдая за принцессами, которые о чём-то шёпотом спорили. Виктория раздражённо шикнула на сестру и громко отодвинула пустую тарелку.
— Прошу нас простить, папа, но мы вынуждены вас оставить. Нам задали так много, что и до вечера не управиться.
— Можете идти, — кивнул Юстиниан и, проводив дочерей задумчивым взглядом, повернулся к Ровене.
— А как твои дела в учёбе?
— Замечательно, дядюшка, — осторожно ответила она.
Вопрос явно с подвохом. Дядя настолько редко интересовался её жизнью, что подобное внимание воспринималось скорее, как тревожный сигнал.
— Хорошо, — улыбнулся он, оглядывая Ровену маслянистым взглядом. — Надеюсь, мне не придётся выслушивать жалобы от учителей.
Ровена напряжённо выровнялась. Снова этот взгляд. Липкий, омерзительный, грязный. Может в общении с мужчинами опыт у неё не богатый, но это ни с чем не спутать: дядя видит в ней женщину. И что у него в голове, не сложно догадаться.
Горячее чувство стыда окатило её с головы до ног. Не выдержав, Ровена поднялась:
— Прошу меня простить.
— Можешь идти, — небрежно махнула рукой королева. — Если встретишь девочек, передай, что я жду их к обеду у себя.
— Да, тётушка.
Ровена отвесила лёгкий поклон и вопросительно поглядела на дядю. Тот недовольно скривил губы, но возражать не стал.
Сдерживаясь, чтобы не побежать, она поспешила покинуть зал. Взгляд дяди, а это несомненно он, лезвием кинжала царапал спину. Остаётся только молить Карну о защите. Всё равно никто, кроме Максиана, ей не поверит. Да и что он сделает, если вдруг дядя решится посетить её покои уже не в качестве законного опекуна.
Возвращаться к себе Ровена не собиралась: к вечеру требовалось сдать десять листов по истории Регнума, столице Прибрежья и первого города, возведённого в руинах после Великой Войны.
Она бы предпочла исписать сотню листов о прежних, довоенных временах, чем корпеть над скучным текстом о строительстве замка и утомительно нудной хронологией правлений.
Библиотека располагалась в шестом крыле. Пришлось пересечь почти весь замок с его запутанными коридорами и многочисленными двориками.
Пусть ей и не интересна эта часть истории, но предки строить умели: спящим великаном замок возвышалось над столицей и, казался сам по себе отдельным городом, отгороженным от внешнего мира массивными стенами красного камня. В лучах заката он вспыхивал алым, за что и был прозван Кровавым.
Крыло пустовало, как и библиотека: кузин, конечно же, там не обнаружилось. Ничего удивительного, никто из учителей не посмеет сетовать на небрежность принцесс перед лицом царствующего отца. Жалкие блюдолизы. Впрочем, не так уж это и плохо. Можно спокойно заниматься своими делами.
Ровена любила проводить время в библиотеке. Она часто засиживалась допоздна за чтением какой-нибудь исторической повести и воображала, как бы там, в прошлом, где вместо лошадей по улицам разъезжали разноцветные автомобили, а небо рассекали серебристые самолёты.