Машина была вся в дырках от пуль, которые так неуместно смотрелись на чёрном блестящем корпусе. Бойцы под пикапом сразу же обстреляли приехавшую машину и из неё так никто и не вышел. Казалось, что в ней и вовсе не было водителя, а ехала она накатом.
Когда выстрелы прекратились, сзади из-за лексуса высунулся Михей и снял пулемётчика очередью в спину. Под машиной снова загрохотали выстрелы, а на капоте и радиаторной решётке лексуса появились новые дыры от пуль.
Тогда-то я и высунулся. С моей позиции те двое, что лежали под пикапом, были открыты. Я не жалел патронов и выстрелял весь магазин короткими очередями. На этом бой и закончился.
Я подбежал к дымящему бетеру и начал проверять тела вояк. Почти все были мертвы, двое доживали свои последние минуты, но один был ещё более-менее цел. Ему раздробило ногу и он, похоже, вырубился от болевого шока. Но дыхание и пульс в норме.
Михей тем временем добил всех, что были возле пикапа. Причём он даже не проверял живы они или мертвы, а тупо монотонно всадил каждому пулю в голову. Возле фермы появилось движение.
— Вась, последи за этим, он походу живой ещё. Остальных можешь добить, — крикнул я другу, а сам побежал к нашим.
Мои надежды, что все целы, не оправдались. Раненых у нас прибавилось, да и убитые или как их называют военные «двухсотые» были.
Кроме Серёжи, который с перепугу рванул по полю, убили ещё бойца по кличке Море. Он и до этого был ранен, но всё же мог вести бой и погиб как воин. Не пережила стрельбу и раненная старуха — очень добрая была женщина.
Виталик чудом остался жив, хоть и не принимал участия в бою. Стрелять он не из чего не умеет, а учиться нам было некогда. Навык у него, конечно, полезный, но опять-таки проблемы с энергией не давали его реализовать. Бедняга весь бой был прижат к земле, а пули покосили всё вокруг него. Однако везучий мужичок.
Да, с одной стороны место для обороны неплохое. Пара зданий и много растительности рядом, но к нам заехали с двух сторон, да ещё и на броне. Повезло, что у Васи была ракета РПГ. Да и Михей красавчик — пол боя водил третью часть врагов за собой, а потом ещё и перебил их почти в одиночку.
— Чего прибежал, Сашка? — вдруг наехал на меня дед.
— Проверить как вы тут, помощь нужна какая?
— Штаны свои проверь. В порядке мы. Садись лучше в машину и езжай отсюда подальше.
— Это ещё почему? — опешил я.
В голове появились всякие нехорошие мысли. Я даже подумал, что дед винит меня в этой бойне, но он вовремя всё объяснил.
— На взрывы и выстрелы знаешь сколько мутантов прибежит? Не то что со всего села, а и с соседних, наверное, вышли уже. Нужно выехать куда подальше и там пошуметь. Гранату взорвать, с пулемёта пошмалять. Короче отвести их отсюда.
— Блин, точно. Вы тут держитесь, вдруг ещё уроды подъедут.
— Оставайся, я сам сгоняю, — сказал мне Болт, стоявший неподалёку.
— Уверен? Тут тоже бойцы сейчас нужны.
— Да я на пикапе, только мне бы ещё водила пригодился. Мы быстро вернуться сможем, да и отбиться от кого угодно.
— Я могу порулить, — неуверенно предложил Виталик.
Он всё это время молча смотрел на свой убитый лексус и не отходил от беременной жены.
— Ну а ты куда лезешь? А с Ксюхой кто останется? — спросил Виталика Болт.
— Я хочу хоть чем-то помочь. Тем более если это обезопасит нас и Ксюшу от орды тварей.
— Ладно, погнали. Думаю, мы скоро вернёмся, сделаем кружок, посмотрим кто где, пошумим, да и назад.
Парни подошли к машине, на которой к нам приехала последняя группа налётчиков и вдруг забеспокоились. Болт стал криками и жестами звать к себе, а Виталий подхватил Михея, который всё это время вроде бы стоял на ногах, но потом резко упал.
Туда первым делом рванула девушка Михея, хоть и была ранена. Остальные тоже поспешили ему на помощь. В бородача оказывается попали, причём не один раз. А учитывая прошлые раны, которые плохо совмещались с жизнью, шансов у него практически не было.
— Да всё норм. Я просто чуть устал... — проворчал он, лёжа на коленях у Руны.
— Миша, держись, — всхлипывая умоляла его девушка.
— Говорю же, всё хорошо.
— Почему ты не остался в лагере? Зачем поехал?
— Я помочь хотел, глупая... Смотрите, что нашёл у пулемётчика, — прохрипел он и поднял руку.
В ней переливались фиолетовым светом два осколка.