С тех пор как появились люди, всегда предпринимались попытки облегчать страдания больных и избавляться от тех факторов, которые приводили к недугам. Если история целительства уходит в глубь веков аж на 8000 лет, то начало современной медицины можно, пожалуй, отнести лишь к XX веку. Вполне вероятно, что и раньше, задолго до этого времени, многие из тех средств, что использовались в целительской практике, содержали очень незначительное количество активных ингредиентов. Если это так, тогда эффектом плацебо можно объяснить большой процент исцелений, случавшихся в прошлом, да и сам этот эффект, скорее всего, играл ключевую роль в истории болезней человечества, помогая ему дожить до нынешних времен. .
Если жизнеутверждающие убеждения действительно обладают силой изгонять болезнь и лечить тело, тогда мы должны задать себе вполне очевидный вопрос: «Сколько же тогда вреда наносят негативные убеждения?» Например, как наше отношение к собственному возрасту влияет на процесс старения? Каковы будут последствия, если нынешние средства массовой информации, бомбардирующие нас посланиями о том, что мы больны, заменить дифирамбами нашему здоровью? Чтобы найти ответы на эти вопросы, нам нужно лишь посмотреть на своих друзей, членов семьи и мир вокруг нас.
Так, с момента теракта 11 сентября 2001 года мы поверили, что живем в мире, где не можем чувствовать себя в безопасности. Поэтому нас не должно удивлять то, например, обстоятельство, что общий уровень нервозности и беспокойства нашей нации, так же как и число случаев психических расстройств, за тот же период времени значительно вырос. Исследования, проведенные в 2002 году, показывают, что 35 % индивидуумов, получивших психическую травму 11 сентября, подвержены весьма вероятному риску заполучить и посттравматические стрессовые расстройства. Сегодня, спустя пять лет после случившейся трагедии, эта «вероятность риска» становится реальностью, ибо среди детей среднего школьного возраста, ставших свидетелями наихудшей из возможных террористических атак на Америку, спрос на лечение заболеваний, связанных с беспокойством и боязнью, начал заметно возрастать.
В марте 2007 года Йельская медицинская группа сообщила об исследовании, проведенном Американской ассоциацией больных, страдающих расстройствами на почве беспокойства (ADAA). В отчете говорится, что среди людей с симптомами подобных расстройств все больше студентов колледжей, так как «в колледжи все чаще и чаще поступают молодые люди, психика которых расстроена событиями 11 сентября». Поскольку же позитивные убеждения, касающиеся безопасности и здоровья, как мы интуитивно подозреваем, благотворно влияют на нас, эта статистика, очевидно, лишь подтверждает следующее: если Жизнеутверждающие убеждения способны нас исцелять, то негативные убеждения, вызванные психическими шоком и травмами, способны нас разрушать.
В приведенном выше примере со студентами испытываемому ими стрессу способствует не столько чувство опасности (которое само по себе может быть, а может и не быть реальным), сколько их убежденность в том, что они живут в небезопасном мире. Постоянно пребывая в подобном состоянии, в котором они ощущают какую-то общую угрозу, не зная, что им с этой угрозой делать, они оказываются в поистине адской ситуации, воздействующей сегодня на столь огромное число людей в нашей стране - в ситуации «борись или убегай», где непонятно, с чем бороться и куда убегать.
Эксперты сколько угодно могут спорить по поводу степени реальности тех или иных угроз, сути дела это не меняет. Важно другое: если мы чувствуем или верим, что находимся в опасности, наше тело реагирует на эту угрозу, как если бы она была реальной. Хотя мы и можем сказать сами себе: «О, этот мир относительно безопасен», но это ничего не меняем и факт остается фактом: авторитетные люди то и дело говорят нам: «Будьте начеку!» Неудивительно, что наша нация после сентября 2001 года стала немного невменяемой.
Точно так же как убежденность в том, что нам дают целительное средство, может наполнить тело жизнеутверждающей энергией, может случиться и обратное, если мы убеждены, что находимся в опасной для жизни ситуации. Это называется эффектом ноцебо. Благодаря множеству поистине эпохальных исследований было доказано, причем на уровне, не допускающем ни малейшего сколько-нибудь разумного сомнения, что эффект ноцебо столь же эффективен, как и противоположный ему эффект плацебо. По словам Артура Барски, психиатра в Бригхэмской женской больнице в Бостоне, предубежденность пациента — его вера в то, что лечение или не даст нужных результатов, или будет иметь негативные побочные последствия, — играет существенную роль в том, что он называет «негативным результатом лечения».