Из первого десантного вездехода, вылез плотный мужик с красной мордой, и представился таким–то атаманом такого–то куреня. Он потребовал позвать Гришу Зубко, и выдать всех дезертиров, которых мы скрываем. Кроме того, нам были предъявлены претензии в неуплате военного налога и еще, что никто из нас не явился на призывной пункт.
Тина, все еще пребывающая в хорошем настроении, объявила, что как официальный владелец близлежащего маркизета, она вынуждена сообщить, что бывший управляющий шато Калифорния, месье Зубко, был с позором изгнан за неподобающее поведение. Сама же маркиза Тинькова, никаких дипломатических и военных союзов ни с кем еще не заключала, так как все потенциальные подписанты такого договора, пока больше суток у власти не держатся. Но если у республики есть к ней территориальные или экономические претензии, то все вопросы лучше всего решать с главой ее дипломатического корпуса, и кивнула на Юлю.
Новый министр иностранных дел, вышел вперед, и тут же выдвинул атаману претензии. Юлия потребовала немедленно забрать всех интернированных подданных республики, пока они не начали вонять или пока их не съели дикие звери, после чего указала на склон, куда мы сбрасываем трупы. К счастью, точное значения слова — интернирование, атаман не знал, поэтому не стал заострять переговоры на том, что трупы врагов обычно не принято принудительно задерживать. Мужчина некоторое время неподвижно стоял, переваривая весь тот бред, который на ходу выдумала самопровозглашенная маркиза. Молчание продолжалось до тех пор, пока два ловких бойца спускались вниз по склону, и фотографировали все мертвые тела.
Наконец они вернулись, один остался возле атамана, все еще пытающегося осилить смысл происходящего, а второй побежал в сторону бусика. Через минуту, из него вышел молодой мужчина в черном берете, подошел к нам, козырнул, и представился старшим мичманом 810‑го отдельного батальона морской пехоты. Пока он здоровался, на атамана надели наручники и увели обратно в БМД. Распушившая перья Юля, при виде младшего офицера, включила такую эмпатию, что Тине даже пришлось ее толкнуть в бок. Мы пригласили мичмана в зал и усадили за стойку.
Первым делом федерал поинтересовался, как будет правильно обращаться к госпоже маркизе, и получив разрешение называть Тину — миледи Тиона, сообщил, что он и его люди будут теперь патрулировать данное направление участка границы, и если они придут к взаимовыгодному соглашению, то возьмут на себя и охрану и ее родовых земель. Тина попросила меня показать гвардейцу что у нас есть интересного, а сама убежала искать документы.
Когда я сбросил покрывало с примотанных к спинкам стульев тел, морпех попытался было вскинуть оружие, но я, сам не понимая как, перехватил похожий на автомат обрубок, и сделал так, чтобы он исчез. Затем протянул ошарашенному морпеху жемчужину и сообщил, что это ему от меня подарок. Стоявшая рядом Юля, моментально затараторила, сообщив мужчине, что это у нас здесь такая частная тюрьма для особо опасных магов, которых, в случае чего, можно будет напустить на врагов. Но пока войны нет, злодеи таким способом искупают свои преступления. Я же, в свою очередь, вытряхнул ему на руки его автомат, сверху сбросил АКС, три рожка и свою Беретту.
Забрав Калашник и пистолет, вручил мичману бусину и объяснил, как ей пользоваться, а, нависшая на него с другой стороны Юла, принялась объяснять, откуда этот артефакт взялся.
Наконец мичман сообразил, что к чему, выбежал на улицу, и приказал никому не приближаться к зданию пока он сам не разрешит. К тому времени как он вернулся обратно, пришла Тина с документами, и они засели возле барной стойки, а мы с Юлой вышли на улицу. Там, перед входом, столпилась толпа не понимающего, что происходит, народа. Шесть вооруженных бойцов в касках окружили всю территорию, и злобно зыркали по сторонам.
Время тянулось, все нервничали, наконец послышались шаги, и на пороге появился мичман с Тиной. Они пожали на прощание друг другу руки. Мичман, видимо не в первый раз переспросил, — не нужно ли ему оставить с ней несколько бойцов. Тина, в очередной раз отказалась, обосновав это тем, что ей нужны высокоранговые боевики, или бойцы её отца. Офицер на прощанье поцеловал ей руку, назвав миледи, потом скомандовал — «по машинам», и колонна помчалась в сторону лыжного склона.
Вернувшись в зал, Тина объявила, что у нее для всех три важные новости. Первое, — это то, что военная администрация Сочи, крайне заинтересована в приобретении боевых и бытовых артефактов, поэтому, для оценки производства и формирования технического задания, в ближайшее время, из Адлера, к нам прибудет группа специалистов. В счет аванса, собой они привезут бензин и продукты.