–…дочь О'Бриана не вернулась с гуляний, и её так и не нашли. А младший сын Джерри Макнила утонул весной в реке, – рассеянно продолжила я, вспомнив слова Уолша. Его голос словно наяву зазвучал в моей памяти.
Эллис взвился пружиной, опрокидывая миску со злосчастным супом:
– Вы знали? Вы знали, но не сказали мне? – едва ли не задыхаясь от возмущения, произнес он и обернулся к замершей испуганно Черити: – Простите, я не сдержался. Просто это было очень и очень неожиданно. Я так рассчитывал на подобные сведения, а тут выясняется, что леди Виржиния утаивала их от меня. А ведь это играет на руку убийце!
– Ничего я не утаивала, – возмутилась я искренне. – Вы не спрашивали, мистер Норманн. Да и не лучше ли уточнить, сколько людей пропало, в архиве, а не доверяться сплетням?
Эллис устало опустился на стул. Черити наконец отмерла, вскочила и, торопливо обойдя стол, набросила на быстро растекающееся суповое пятно салфетку.
– Нет никакого архива, леди Виржиния, – глухо произнес детектив, и мне стало жутковато. – И я пока не знаю, почему мистер Уолш пытается водить меня за нос. Это преступный умысел или преступная беспечность? Леди Пауэлл, – обратился вдруг Эллис к маленькой баронессе, храбро сражающейся с пятном. – Вы, кажется, осведомлены обо всём, что происходит в округе, лучше здешнего инспектора, – он осторожно забрал у неё грязную салфетку и сжал маленькие пухлые ручки в своих. Эрик ревниво насупил седые брови. – Прошу вас, расскажите мне. Это может спасти невинную душу.
Черити беспомощно отступила на шаг назад и несмело дёрнула рукою. Но Эллис, как я знала по своему опыту, держал крепко. И не только чужие пальцы.
Души тоже.
– Что ж получается? – жалобно вопросила баронесса. – На деревне и впрямь проклятие?
– Хуже, – мрачно ответил Эллис. – В Тайни Грин Халлоу поселился зверь. И я здесь, чтобы поймать его – и посадить в клетку.
Разумеется, Черити сдалась.
И, конечно, Эрик помог супруге, чем сумел, пересказывая все сплетни, которые слышал в пабе у Рэйфа.
Не так я представляла себе обед в пряничном домике из моего детства…
– Да, Виржиния, это просто прелестно! – Эллис буквально лучился довольством. Чего нельзя было сказать обо мне; я страдала от чёрной меланхолии. – У вашей Черити великолепная память, чтоб у меня была такая в её годы!
Я опустила голову, скрывая выражение лица за полями шляпки. Впрочем, мы выбрали для отдыха тенистое местечко, прямо посреди ясеневой рощи, и в любом случае Эллис вряд ли бы что-то разглядел.
Зеленый полумрак. Будто в аквариуме у леди Вайтберри.
– У леди Пауэлл. Это для меня они Черити и дядя Эрик, как заведено, а вам, Эллис, не худо бы помнить, что это всё-таки барон с супругой, и иметь хоть каплю уважения.
– Уважаю их безмерно, – горячо уверил меня детектив. – Несмотря на подозрительные грибы и настойки. Какой ворох информации! А информация, Виржиния, – это сила. Думаете, что такое стезя детектива? Озарения? Погони? Нет. Это немного удачи – и часы, дни, недели скрупулёзной работы с документами, свидетелями и уликами. Анализ, рассуждения, десяток абсурдных версий на одну перспективную, тоска, отчаяние, упрямство… А потому любые сведения – на вес золота. И уж тем более такие. Предполагаемые жертвы, их описание и даты исчезновений – это ли не счастье?
– Как знать.
– Ну, не будьте такой унылой рыбиной, Виржиния, веселее!
Эллис с недопустимой фамильярностью толкнул меня в плечо и рассмеялся. Я смерила его фамильным взглядом Валтеров. Наглец смутился – или сделал вид, что смутился.
– Простите, право. Я будто пьяный сейчас.
Глаза у него блестели, как в лихорадке.
– Думаю, после половины графина можжевеловой настойки – не «будто», а самый что ни есть пьяный, – вздохнула я, немного отодвигаясь по бревну. Всё равно юбка была безнадежно запачкана сухой корой. – Настойка эта пьется мягко, но быстро лишает разума и чувства меры. Поэтому я и предложила вам остановиться и переждать здесь, в прохладе, хотя бы час. В доме, к сожалению, слишком велик риск, что Черити соблазнит вас дегустацией еще какой-нибудь редкости. А тут достаточно свежий ветер, чтобы проветрить вашу неразумную голову, Эллис.
Он виновато посмотрел на меня – и сполз с бревна, растягиваясь на мягкой травке.
– Если вы правы, Виржиния, то этот часок мне лучше употребить на сон, – невнятно произнес детектив, сдвигая кепи на лицо. – А вы пока погуляйте по лугу… пособирайте цветы… Что там обычно делают юные невинные девы по весне?