Особняк Флор назывался так неспроста. При старой хозяйке он утопал в цветах. Тюльпаны, нарциссы, примулы, ноготки, лилии, маки, душистый горошек, львиный зев, астры, хризантемы и, конечно, розы сменяли друг друга с самой ранней весны до поздней осени. Вдоль аллеи росли кусты жасмина и сирени, а сам дом сверху донизу увивал девичий виноград, пряча почерневшие от времени стены за изящными темно-зелёными звёздами листьев.
Урсула О’Бёрн, как поведала мне Черити, поддерживала дивный сад в первозданном виде. Для этого она наняла шестерых мастеров… но не садовников, а садовниц, которые носили мужские костюмы и почему-то звали миссис О’Бёрн исключительно «прекрасной госпожой» и «высокородной леди». Лично мне уже это внушило неприязнь к молодой вдове – она ещё бы «святейшеством» или «превосходительством» приказала себя величать! Но добродушная Черити только улыбалась и говорила: «Всяк может чудить, как ему вздумается, коли от этого вреда никакого. Верно?»
– Почему мы так медленно едем? – не выдержала я наконец. Особняк Флор был виден уже добрых полчаса, но, кажется, не особенно приблизился за это время.
– Потому что дорога здесь отвратительная, леди, – невозмутимо ответил Лайзо, не отвлекаясь от дороги. Эллис, пользуясь случаем, дремал, сдвинув кепи на лицо. – Поедем быстрее – разобьём автомобиль.
– Нужно было взять лошадей.
– Разумеется, леди, вы абсолютно правы.
– К сожалению, с Эллисом иногда невозможно спорить. Можно подумать, что это его лошади и его автомобиль.
– И снова вы правы, леди.
– Эллис невыносим, – повысила я голос, искоса глядя на детектива. Тот шевельнулся во сне, но тут же замер.
– Конечно, леди, я полностью согласен с вами. Он невыносим.
– Что? – Эллис бросил изображать спящего и выпрямился, гневно сверкая глазами. – Лайзо, предатель. Уж я тебе это припомню. Ладно, Виржиния – чего взять с женщины, но ты-то?
– А я не настолько самонадеян, чтобы спорить с леди. – Лайзо, кажется, улыбнулся.
Эллис засмеялся.
Почему-то я почувствовала себя донельзя глупо. К счастью, мы наконец выехали на нормальную дорогу, и автомобиль прибавил в скорости. Из-за тряски разговаривать стало невозможно, и до того момента, как Лайзо остановился у крыльца особняка, никто слова ни вымолвил. А потом глупые междоусобные споры и вовсе вылетели из головы.
Дворецким у миссис О’Бёрн тоже оказалась женщина – уже преклонных лет, длинноносая и с виду страшно сварливая. И, разумеется, в мужском костюме, как и садовницы. Это произвело бы на меня впечатление, если бы несколькими днями ранее я не побывала в поместье Шилдса. Вот у кого были странные слуги! А теперь, на их фоне, сухопарая особа в чёрном показалась лишь капельку эксцентричной.
– Я доложу прекрасной госпоже о вашем прибытии, – вежливо поклонилась она мне. – Прошу вас подождать пока в этой комнате, миледи. И ваших спутников, разумеется, тоже, – Эллис с Лайзо удостоились всего лишь кивков в знак внимания.
– Похоже, мужчин здесь не очень-то привечают, – громким шепотом обратился Эллис к Лайзо. Я остро пожалела, что не взяла с собою Мэдди или Эвани – для приличия. Впрочем, Эллиса уже вся округа знала как «друга семьи, спасителя леди Виржинии» – он вполне мог сойти за дуэнью или на крайний случай за дядюшку-опекуна. – Все эти чудные дамы в чудных нарядах…
Лайзо беззвучно усмехнулся и сказал что-то Эллису, но я не разобрала ни слова. Эллис выгнул удивлённо брови и протянул руку Лайзо. Тот пожал её, будто скрепляя пари, и быстро отступил в сторону, приняв скучающий вид. В то же мгновение двери отворились, и на пороге появилась хозяйка.
– Леди Виржиния? – произнесла она звонким, хорошо поставленным голосом, в котором сквозили интонации провинциальной актрисы, навеки застрявшей в трагическом амплуа.
– Миссис О’Бёрн, я полагаю? – ответила я в тон и любезно улыбнулась. Эта вдова оказалась слишком уж молодой. И красивой.
Редко кому идут старомодные траурные платья со шлейфом. Но Урсула, с её иссиня-черными волосами, в которых блестели серебряные гребни, с восково-бледной кожей и глазами цвета спелого ореха смотрелась в таком наряде на удивление эффектно.
«Настоящая колдунья», – поймала я себя на глупой мысли и едва не рассмеялась.
– О, леди, я так рада, что вы почтили мой скромный дом своим присутствием! – Она стремительно пересекла комнату и порывисто сжала мою руку, чувствительно царапнув запястье веером. Я невольно обрадовалась, что еще не сняла перчатки. – А ваши спутники…? – Она в сомнении обернулась и замерла вдруг настороженной ланью.
– Это мистер Норманн. Тот, о ком я упоминала в письме, – представила я Эллиса и чуть не поперхнулась.