Новинки и продолжение на сайте библиотеки https://www.rulit.me
Никогда не бывает больших дел без больших трудностей.
Вольтер ©.
Уильям Леннокс, каждый раз глядя на кружку горячего кофе (обязательно с молоком), всё время вспоминал его. Его, неизменного и улыбчивого Сэма Уитвики. А почему так повелось, чёрт его знает. Что-то из рода давних привычек и традиций — с какого-то того времени некрепкий кофейный запах стал напоминать его. Об этом майор задумывался практически каждый вечер перед приходом парнишки.
И вроде, с другой стороны, зачем пить кофе вечером? А Уильям уже привык — зато сил прибавлялось, которые потом иногда были нужны. Это вспоминалось не без усмешки. Сейчас был восьмой час; Сэм был как всегда непунктуален. Это Леннокс в нём тоже любил. И, пока ждал, решил сделать кофе — любимый кофе, который, в общем-то, никакими особыми вкусовыми качествами не отличался, зато был как-то памятен. Мужчина не помнил, чтобы когда-нибудь в нём самом была и доля романтизма; но сейчас он был словно сам не свой. Причины этого и все ответы на вопросы были уж давно известны, правда, Уильям до сих пор не мог принять это за действительность. Не мог принять того, что месяцев шесть назад осознал для себя одну странную вещь: он, женатый и имеющий ребёнка человек, влюблён как мальчишка, причём ладно бы, если в какую-нибудь красотку, так нет же, в парня, в этого парня, в Уитвики! Тогда это было шоком для него. А потом и для Сэма… Что было дальше, мужчина и сейчас не хотел вспоминать. Это было и смешно, и абсурдно, и местами грустно, а в большинстве своём — как-то слишком мило. Но в итоге и парень признался наконец, что тоже, возможно, сошёл с ума, но…
Уильям помнил ту милую улыбку — так мог улыбаться только Уитвики — и его карие тёплые глаза. В его жизни доселе не было таких моментов; казалось, как только сумасбродный парень вошёл в неё, то всё перевернул с ног на голову.
Думая об этом, Леннокс заваривал кофе и готовил кружки — своя, красная, и его, чисто жёлтая. Почему-то с Сэмом ассоциировался именно этот цвет: может, из-за позитива, что было неотъемлемой чертой парня. Помнится, в тот злосчастный день они тоже решили выпить кофе, как раз именно вечером; вот, кажется, майор и отыскал исток их давней привычки.
Уильям любил эти вечера, пускай длиной всего в час, особенно сейчас, летом, когда можно спокойно выйти на террасу и насладиться закатом. А закат был именно с этой стороны дома — тогда кухня наполнялась непередаваемым золотом и какими-то счастливыми, с ноткой тоски воспоминаниями. Наверное, это называется ностальгией. Мужчина не был подвержен таким сантиментам, но то, что было и творилось в его квартире, давало огромный отпечаток и на него самого. Всё-таки чуть-чуть, а прошлого Леннокса в нём со старанием выживали; и делал это никто другой, как Сэм. И Уильям впервые позволил сотворять с собой такое — ей-богу, даже когда женился, вёл себя не так. Впрочем, своего положения он не стеснялся; на некоторое время разошёлся с женой ввиду некоторых других обстоятельств, хотя усердно помогал им с ребёнком, чуть ли не каждодневно. Но жил один. И уже не мог думать, что вернётся.
Этот мальчишка… этот мальчишка, с которым приятно не только пить кофе, совсем перешёл на первый план; нет, это была не страсть — майор считал, что в его возрасте это уже слишком смешно, но что-то другое… что-то даже намного крепче тех намерений, с которыми он решался жениться. А если честно, Уильям Леннокс впервые запутался. Он попадал во многие жизненные передряги, часто его жизнь висела на волоске, и он тем не менее находил выход, однако в сложившейся ситуации он понял впервые, что попросту слаб. Что силён только в каких-то неординарных условиях, на полях боя, а в обыденной своей жизни даже лёгких проблем решить не может. Вот уже как полгода.
Отщелкнувшаяся кнопка на чайнике вернула его к реальности; Уильям достал с полки пачку кофе и насыпал поровну в две кружки, потом добавил по одной ложке сахара в каждую и залил кипятком. Но не до краёв.
Раздался звонок в квартиру. Ещё ни разу обыкновенное дзиньканье не становилось ему приятным, но это… впрочем, Леннокс знал, что его история вся построена на каких-то исключениях и парадоксах. Оставив две ароматно дымящиеся кружки, мужчина пошёл открывать, по дороге неловко решив продолжить свою мысль.
Развод не вариант. Уже сколько раз над этим бился и понял, что уж лучше по отдельности и так, чем на всеуслышание и… с алиментами. К тому же, в давно приключившейся истории была виновата она и, в общем, она это признавала; однако по прошествии полгода его жёнушка всё-таки начинала подтрунивать над ним, говоря, что он слишком долго дуется. Даже спрашивала пару раз, уж не завёл ли он себе кого другого; если бы она только знала кого!.. Впрочем, положение его было странное и до жути неустойчивое. Но, думал он, открывая дверь, ради этих глаз, ради этого света можно было и пожертвовать им…
— Привет, Уилл, — раздалось тихо, ласково, но как-то так, когда в душе почему-то страдают. Леннокс это сразу понял, лишь поверхностно пробежав по мягким, но каким-то сконфуженным чертам лица.
— Проходи, — улыбаясь, говорил мужчина и отошёл в сторону; Сэм, усмехнувшись, прошёл в прихожую и сразу смешно зашевелил носом.
— Как всегда пахнет кофе! Не будешь сегодня спать? — хитро на него глянув, спросил парень. Уильям покачал головой, осторожно взял его за руку и потянул на себя, как бы спрашивая; ему казалось, что, раз они не виделись около недели, он обязан спросить разрешения. Будто бы расстояние успевало увеличиться между ними за это время. Уитвики тихо рассмеялся, аккуратно вытащил свою ладонь из его и беспардонно обнял его, прижимая к ближайшей стене.
— Можно, можно, — шептал он, а сам, привстав на носочки, припал к его губам, как-то слишком отчаянно впиваясь их и целуя до умопомрачения. Леннокс даже чуть не задохнулся от столь резкого поцелуя, но властно обнял парнишку, прижимая его к себе. Когда порыв закончился, мужчина, отстранившись, понял, что чем-то парнишка сегодня глубоко обеспокоен — даже карие глаза, впрочем, по-прежнему тёплые, были подёрнуты едва заметной плёнкой отчаяния и тихого горя.
— Пойдём. Заодно расскажешь, что случилось… — Уильям отстранил от себя Сэма насовсем и пошёл вперёд, с улыбкой на него оглядываясь. Уитвики поплёлся за ним.
— Всё узнал… и как это у тебя получается? — сузив глаза, с неподдельным интересом и даже завистью спросил парень, входя на кухню. Леннокс, залезая в холодильник, лишь выдал:
— Годы тренировок, что ты! — усмехнулся он, доставая молоко и разливая его по кружкам с кофе. Сэм насуплено хмыкнул и присел на стул. Уильям, развернувшись, усмехнулся вновь и, не отпуская кружек, кивнул в сторону террасы; Уитвики понял его без слов. Вскоре они уселись на плетёные кресла; мужчина поставил кружки на стеклянный столик. Парнишка чему-то поморщился и вдруг заметил:
— Как у тебя всё…
— Банально? Ожидаемо? — с улыбкой докончил за него Леннокс; Сэм изумлёнными глазами уставился на него, потом слегка смутился и хмыкнул, отведя голову в сторону.
— Нет, я не то хотел сказать… не совсем то, — он замотал головой. Уильям лишь кивнул ему на кофе, намекая, что пора бы к нему приступить; Уитвики, видимо, ещё не позабыл того, что хотел сказать, но горячую кружку всё-таки взял и немного отпил.
— Я вообще совсем-совсем не то хотел сказать, а ты меня сбил, — раздосадованно произнёс Сэм, с удовольствием отхлёбывая кофе. — Да и знаешь, я в последнее время стал всегда говорить совсем не то, что думаю…