Заметив это, Агния усмехнулась и укоризненно покачала головой.
— Не стоит тебе привязываться к нему.
— Что? — не отрываясь от игры, спросила Анна.
— Я говорю, не стоит так сильно любить его.
— Ну что ты такое говоришь? — удивилась хранительница. — Разве можно не любить своих подопечных?
Анна отвлеклась и в ожидании ответа посмотрела в глаза Агнии.
— Что такое их жизнь, по сравнению с нашей? Один миг. Мы вечны, а они смертны. Не стоит привязываться, чтобы избежать излишних проблем в итоге.
— Но нас учили…
— Нас не учили любить. Любовь это запретное чувство для таких как мы, — сурово отрезала Агния. — Наш удел хранить.
Анна сразу же погрустнела, и улыбка сошла с ее лица.
Агния взяла ее руку, и одобряюще улыбнулась:
— Я понимаю, это твой первый подопечный. Но реальность слишком сурова и очень далека от идеалистической теории, которую нам проповедуют те, которые ни разу не ступали на землю, боясь осквернить свои ангельские пятки. Не стоит даже пытаться любить. Ты никогда не сможешь этого сделать. Ты не знаешь что это за чувство, и молись, чтобы ты никогда не почувствовала его и краем своего перышка.
Кто-то пнул мяч очень высоко, и Артем, следя за ним, не разбирая дороги, побежал. Мяч улетел слишком далеко и вылетел на дорогу, по которой с завода выезжал, разгоняясь, новый молоковоз.
Анну прошибло холодом. Агния вскрикнула.
Хранительница увидела сутулого худого старикана облаченного в черную одежду с безумными глазами покрытыми пеленой. Из его рукава выпала серебряная плеть, которой он взмахнул и намеревался ударить по Артему.
Анна соображала на ходу. Такому их не учили. Это вышло скорее по инерции. Вскинув руку, она потоком энергии ударила им по спине мальчика.
Агния, сформировав два ослепительных белоснежных сгустка, метнула их в руки безумного старика. Два потока попали прямо по рукаву с серебряной плетью. Но она уже была в полете.
От полученного удара по спине от потока энергии Анны, Артем упал лицом вниз. Спустя пару мгновений в нескольких сантиметрах от его лица прокатились колеса грузовика.
Серебряная плеть, промахнувшись мимо цели ударила в гуляющего по дороге индюшонка и тот упал замертво.
Подбежав к мальчику, Анна вскинула руки в сторону, загораживая собой Артема.
Старикан повернул голову набок, и в припадке полоумия оскалив зубы, резко замахнулся и снова ударил.
— НЕТ! — закричала Агния, — ПРОЧЬ!
Теперь она не церемонилась и со всей силы ударила по старику.
Серебряная плеть приближалась к Анне. В последнюю секунду она поняла смысл этой атаки. Старик надеялся, что она уклонится, и он заберет плетью намеченную душу. Но хранительница закрыла глаза и приготовилась к удару.
Словно лезвием тончайшего раскаленного метала, плеть разрезала ей бедро. Анна закричала от боли.
— Заклинаю тебя, именем Архангела Михаила, ступай прочь своей дорогой, безумный жнец! — грозно закричала Агния. — Братья и сестры, призываю вас…
Мир вокруг Анны помутнел. Боль заполонила все тело. Не в силах терпеть, Анна расправила крылья и засияла светом.
Вокруг вспышкой и молнией материализовались две сестры. Одна сразу вскинула на изготовку свой Небесный Лук, вторая подбежала к ней.
«Боевые», успела подумать Анна, прежде чем ее тело обмякло.
Очнулась она уже на небесах. Ее быстро вылечили. Первое, что сорвалось с ее уст после того как она очнулась, было имя ее подопечного. Рядом сидел ее наставник Авраам, и сочувственно наблюдал за ней.
— Не волнуйся, с ним все в порядке. Отделался сильным испугом и парой ссадин.
— Простите меня, — сокрушенно взмолилась Анна, — Я знаю, это не оправдание, но нас этому не учили. Я не знала что делать.
Авраам согласно кивнул и продолжил:
— Не волнуйся дитя. Ты все сделала верно. Я горжусь тобой. Очень многие встретив Безумного Жнеца, уклоняются от его смертоносной плети, и в тот же миг погибают. И непонятно, что им нужно, невинная душа, или сущность создания неба. Но те, которые смело выстояли, получают незначительные раны.
Анна попыталась встать, но ее бедро обожгло болью. Схватившись за пораженный участок тела, Анна всхлипнула.
— Кто они такие, наставник?
— Безумные Жнецы. Фанатики. Слуги Смерти, которые отслужив свой срок теряют рассудок. Все жнецы рано или поздно устают выполнять свою работу. Но большинство добровольно уходят на покой. Ведь они выслужили перед Творцом. Но есть и те, которые потеряли разум исполняя свои обязанности. В один миг они перестают подчиняться Смерти, и исчезают. Появляясь где угодно, своей плетью забирая любую жизнь, которую им вздумается. Мы боремся с ними, но практически невозможно их отследить. Сейчас Агнеса и Гертруда как раз занимаются тем, кто напал на тебя и твоего подопечного.
— Я смогу вернуться?
— Конечно, дитя, — улыбнулся Авраам. Его ярко-голубые глаза из-под кустистых седых бровей буквально лучились светом. — Сразу же, как только заживет твоя рана. Шрам останется. Но ему будет преклоняться каждый хранитель. После того, как сдашь свиток своего подопечного, я попрошу за тебя, о повышении в ранге.
— Спасибо, наставник. — Анна устало улыбнулась.
— Отдыхай, — кивнул Авраам. — Через семь земных дней ты полностью поправишься и сможешь вернуться к своим обязанностям.
Анна уснула. Когда она снова очнулась, то ее раны полностью зажили. Остался лишь неглубокий шрам. Сестры кивали ей в знак уважения, когда провожали ее. От них же она узнала, что Артем сейчас находится под временной опекой Агнии.
Оказавшись вновь на земле, Анна снова увидела Артема. Она никогда раньше не испытывала такой радости. Он жив! И эта мысль грела ее теплее самых нежных лучей солнца.
Пока за Артемом присматривала Агния, он сильно заболел. Но Анна не смутилась. Накрыв спящего мальчика одеялом, она легла рядом с ним и расправила свои крылья, укрывая его. Она знала, что уже завтра ему полегчает, ведь теперь она рядом.
5 лет назад
Артем
Раскаленный песок щипал босые ноги, а легкий бриз с моря приятно освежал на этом солнцепеке.
Дима фотографировал родителей с полосатым тигренком, бродившим на поводке в компании волосатого кавказца. Дикий зверь все время недовольно урчал, и никак не удавалось заставить его смотреть в кадр.
Лето. Море. Солнце. Жизнь прекрасна! Артем сладко потянулся на своем лежаке и стал рыться в сумке в поисках когда-то холодной газировки.
Бодро пшикнула бутылка, и теплый лимонад в спешке пытался удрать из бутылки, но Артем вовремя сделал большой глоток и сморщился. Не любил он такого рода горячительные напитки.
Тут Дима, удовлетворившись качеством снимка, положил фотоаппарат в футляр вернулся к брату.
— Пойдем на «банане» покатаемся! — предложил Артем, кивая в сторону моря, по которому катился катер с привязанным надувным «бананом».
— Детский лепет, — махнул рукой брат. — Я там заметил у них кое-что поинтереснее.
Артем удивленно изогнул брови.
— Таблетка… — с наигранной загадочностью произнес Дима и усмехнулся.
— Это еще что такое?
— Надувная шлюпка на троих. Болтает не по-детски! Банан просто девчачьи куклы после этого.
— А ты откуда знаешь?
— Мне Костян из одиннадцатого номера рассказывал, он вчера все деньги угрохал на нее.
Тут подошел глава семейства и задорно спросил:
— Кто со мной купаться?
— Пап, а можно мы на таблетке покатаемся? — не мешкая, спросил Дима.
— А что это? — спросила мама, поудобнее устраиваясь на своем лежаке, накрывая на глаза панаму.
— Да это как на банане, только поменьше.
— Ой, ну вас с этими вашими бананами, я лучше позагораю. Если папа не против, то вперед.
Два брата невинными глазами вопрошающе уставились на отца.
— Деньги знаете, где лежат. Только осторожнее там!
Радостно воскликнув, мальчики взяли из сумки деньги и побежали к очередному возвращающемуся катеру с пассажирами. Молодой парень лет двадцати, с мегафоном на груди уже зазывал по пляжу новую партию.