— Что…
Серые тучи порошили снегом грешную землю. Все еще сияющие белоснежные крылья обожгло огнем.
— Я…
Артем нес Марину, оставляя за собой тонкую красную дорожку на снегу.
— Наделала…
Излучаемый ею свет погас. Анна испугалась, что больше никогда уже не сможет материализовать свои крылья. В ее голове метались сотни мыслей. Борясь со своей сущностью, она искала истинную причину того, что заставило ее поступить именно так.
6 — Изгнание
два дня спустя
Ее больше не пускали на небо. И крылья не слушались. Два огромных и бесполезных крыла стали обузой. Их нельзя было даже расправить. Мокрые и набухшие от снега они тянули вниз к земле. И казалось, земля сейчас разверзнется и унесет ее с собой в преисподнюю. Ее свет стал бесполезен.
Хмурые лица. Гробовое молчание. Рыдание и всхлипы. Слезы родителей, которые пережили своих детей.
Анна шагала среди толпы и пыталась найти Агнию. Неужели она не придет проститься со своим подопечным?
Гулкими вспышками она видела суровые взгляды других ангелов. Они шагали вместе с другими, понурив голову. Кто-то строго косился, что-то осуждающе шептал, показывал пальцем. Но никто не решался подойти и заговорить с ней. А когда она прорывалась сквозь толпу к ним. Они мерцающим столбом уходили в небо.
Пока ее тело не пронзило током. Изнутри. Она обернулась и увидела старый мудрый взгляд своего наставника Авраама. Он сидел за могилами на одном из могильных крестов и что-то перебирал в своей руке. За его спиной дымились едва уловимые дымки. Увидев. Что его наконец заметили, Авраам поманил Анну к себе пальцем.
Пробираясь сквозь толпу, Анна упала в ноги к своему наставнику и заплакала, не решаясь поднять голову.
— Простите… — постоянно шептала она.
Авраам положил ладонь ей на голову и ласково погладил. Тот час крылья вновь засияли и обсохли. Анна почувствовала, что снова может летать.
— Успокойся дитя. Встань.
Анна не решительно встала и робко посмотрела на своего наставника.
— Я не знаю, почему так случилось, — начала сразу оправдываться она.
Авраам поднял руку, призывая ее замолчать.
— Ничего страшного, Анна. Такое случается. Ничего страшного не произошло… пока. Ты все можешь исправить. Мы отлично понимаем, что это твой первый подопечный, ты начинающий хранитель, неопытная, совершаешь ошибки. И ошибки это тоже путь познания истины.
Анна благодарно улыбнулась и припала губами к руке наставника. И только сейчас она заметила в его руке серебряную нить с золотым гарпуном на конце, которую он перебирал. Анна испуганно отшатнулась, не сводя глаз со смертоносной плети.
Авраам протянул ей плеть.
— Это теперь твое. Возьми, — старые глаза из-под кустистых бровей спокойно смотрели на молодого ангела.
— Зачем мне это, наставник?
— Такова воля небесная. Исправь то, что не свершилось по твоей вине.
— Но…
— ВОЗЬМИ! — громом прогремел голос Авраама и его глаза сверкнули молнией.
Дрожащими руками Анна взяла плеть из рук наставника, и недоумевающее посмотрела на него.
— Забери его душу. Это и будет твое наказание. Три круга солнца тебе на это. А потом за тобой придут и отрубят крылья, и ты уже никогда не сможешь вернуться на небо. Ты будешь изгнана. Одумайся, дитя. Пока не поздно…
— Но почему он? Почему так рано? Я видела реестр! Его не было там! Я видела его жизнь! Жизнь всех! Марины, Димы… Почему? Это ошибка! Проверьте! — сорвавшись, Анна кричала, схватившись за голову, стараясь не осознавать то, что ей предстоит сделать.
— Три круга солнца… — Авраам встал с креста и растворился.
Золотой наконечник плети стал подрагивать и раскалился. Анна смотала серебряную нить, и прижала ее к себе.
И тут она увидела Агнию, сурово качающую головой и смотрящую в ее сторону.
Неужели она, которая так заботилась о нем, хуже нее? — пронеслось в голове Анны.
Ангелы уходили серыми тенями и уводили за собой души, которые пришли проститься с родными и близкими.
на следующий день
Золотой гарпун с гулким звоном упал на пол больничной палаты. Анна с пустыми глазами перебирала серебряную плеть, пытаясь понять, сможет ли она сделать то, что велел ей наставник. Ее мир рушился. Небо, которое казалось ей светлым и добрым, больше не источало тепло. Весь мир жесток, и теперь она должна вырвать душу своего первого подопечного.
Почему она не оставила его умирать? Ради чего она сохранила ему жизнь? Разве сейчас не время все исправить?
Золотой гарпун взвился вверх и закружился над головой ангела. Простые и легкие движения кистью. Она уже буквально чувствовала, что ей стоит лишь задать направление, смертоносное оружие все сделает за нее.
Артем сидел на койке и, сжимая губы, смотрел на свой телефон. Усталый, разбитый, покалеченный внутренне, но живой. Время излечит все раны.
— Я лишь хотела, чтобы ты был жив. Хотела быть с тобой… но в итоге разбила тебе жизнь.
Гарпун нетерпеливо дрогнул в воздухе, и снова упал. Обиженным скрежетом он выражал свое недовольство, когда его волокли за собой по полу.
На выходе из больницы Анну встретила красивая девушка со строгим выражением лица.
— Мне не нужно времени. Я не смогу его убить. И передай всем на небесах. Пока я рядом, никто и близко не сможет подойти к нему. Хотите его душу? Убейте меня.
Девушка сочувственно покачала головой и закрыла глаза.
Анна протянула руку с гарпуном, но девушка, сжала ее ладонь, и заставила опустить.
два дня спустя
Они пришли ночью. Не дожидаясь рассвета, Авраам в сопровождении двух ангелов распахнул двери и прошел в центр палаты.
Стекла на окнах сразу же распустили зимние узоры.
— Именем света! Небесное дитя Анна, хранитель души человеческой, у тебя есть последний шанс исправить то, что произошло по твоей вине.
Анна встала с кровати Артема и гордо выпрямилась.
— Сестра, позволь мне, — один из рослых ангелов протянул к ней руку, — если ты не можешь, его душу возьму я.
— Он будет жить. Согласно небесному реестру. Я видела его имя, высеченное на небесной скале заветов, видела срок его жизни, и буду с ним, пока не истечет последняя минута этого времени.
Ангелы переглянулись и посмотрели на Авраама. Тот молча кивнул, и провозгласил:
— Данной мне властью, я изгоняю тебя с небес. Отныне ты, дитя небесное, станешь дитем порока. Грешница. Хочешь быть с этим человеком? Будь. Да почернеют твои крылья, да сгниют твои перья. Да состарится и умрет твоя плоть, обращаясь в гниль и рассыпаясь в прах. Не видеть тебе больше света небесного, не чувствовать тебе более благословения священного. Закрыты отныне для тебя пути исповедания и покаяния. Нет тебе прощения. Нет тебе раскаяния. Да снизойдет твоя дорога в огонь очищения. Да скуют тебя бесы, да услышит небо стоны твои, чтобы быть примером, клеймящим позором для остальных!
Ангелы сделали шаг вперед. Анна резко вскинула гарпун и начла им отмахиваться. Слова наставника вылились на нее словно ведро холодной воды. С каждым звуком этой речи, она менялась. Она не могла понять, что произошло, но внутри нее опустело.
Земля под ногами дрогнула. Один из ангелов пригнулся и, увернувшись от плети, резко сделал выпад в ее сторону. Выбивая плеть. Второй, увидев, что она обезоружена, вскинул руку, и из каждого его пальца, светящаяся нить пронзила ее тело.
Крылья. Они вспыхнули за спиной. Словно подожженная спичка.
— Падшие да упадут!
Ее схватили за волосы, и поволокли по коридору и лестнице вниз. За дверьми больницы в ряд стояли молодые хранительницы.
Ее всю в слезах поставили на дрожащие ноги.
Публичная казнь. Изгнание.
Огненная плеть сверкнула в руках наставника. Замахнувшись, раскаленный прут обрушился ей на спину. В глазах потемнело, она упала, судорожно пытаясь опомниться и захватить ртом воздух.