Коляска не просто возила их по обычному для нее маршруту – она останавливалась по прихоти седоков там, где они хотели, возница отвечал на задаваемые ему вопросы и не мешал думать. Заказ был на определенное количество часов, часов этих было аж целых шесть, и пока арендованное время не истекло, имелась уверенность, что колесный транспорт дождется туристов, пока они сходят по тропинке прогуляться до водопада или до тисовой рощи.
Девчонка помалкивала, и послушно таскалась следом за Киллианом всюду, куда его влекло любопытство. А влекло оно его в том числе и в те уголки парка, где высились листья экзотических растений-гигантов, завезенных из Средиземноморья и Южной Америки. Возможно, ей тема выращивания растительности была не интересна – интересовал лишь результат. Но ни клумбы с орхидеями и роскошными яркими цветами, ни кусты при входе в здание усадьбы, которым искусные ножницы садовника придали правильный геометрический вид, не заставили ее издать ни звука. Она созерцала и словно «грела уши», слушая переговоры между Киллианом и возницей.
Только очутившись внутри дома Макросс русская туристка очнулась и принялась задавать вопросы. Но опять же не Киллиану, а экскурсоводам. И то лишь в самом конце – спасибо ей, позволив даме-гиду выговориться полностью. Зато вопросы были высшего класса – Киллиан даже посочувствовал несчастной гидо-даме, до этого бойко и восхищенно описывавшей, как целых 10 лет Генри Герберт и его жена-художница Мэри готовили свой дом для посещения его королевой Елизаветой английской.
– А откуда он взяли столько денег, чтобы построить такой особнячище? – вот первое, что прозвучало из уст русской барышни, когда экскурсовод довела их группу до выхода с безошибочно читаемым намерением с ними проститься.
На лице у дамы сияла безупречно вежливая улыбка, и вздох облегчения уже готов был вырваться из безупречно упакованной в строгую униформу груди. Вопрос заставил эту улыбку погаснуть, а вздох испуганно замер, заставив грудную клетку дамы застыть в позиции «Вот какой у меня бюст».
Замерла и тургруппа. 15 пар глаз вновь повернулись к экскурсоводу, и та мгновенно постигла, что излишней любознательностью страдали не только русские.
– Они разбогатели на выплавке меди, – поспешил на помощь свой сотруднице старик-вахтер, стоявший рядом, в этом же вестибюле.
Киллиан едва не выругался вслух – и тут девчонка оказалась права!
– Но выплавка металла требует большого количества топлива, – последовал второй вопрос.
Экскурсоводша затравлено глянула на вахтера…
– Вы совершенно правы, – согласился тот вальяжно. – На острове Росс был подчистую вырублен весь лес. Да и вокруг усадьбы тоже. И дубы, и тис в национальном парке либо саженые, либо возродившиеся из поросли.
– Но дрова дают недостаточно температуры, – прозвучала реплика из толпы туристов.
– Зато из них можно получить древесный уголь, что и делалось, – ответил другой голос оттуда же.
Старик вахтер торопливо распахнул двери вестибюля, и возбужденная новым открытием толпа вывалилась на свободу. Туда, где роскошные клумбы, обрамленные каменными бордюрами и плитами мощеных дорожек, контрастировали с чистым, зеленым газоном, покрытым свежей мягкой травой, ровной-ровной. И где Киллиана с его русской гостьей поджидала арендованная ими утром коляска.
– Я знаю теперь, зачем владельцам Макросс-хауса понадобилось 10 лет, чтобы подготовится к приему английской королевы, – затянула девица свою обычную песню.
– И зачем? – обернулся к ним возница.
– Чтобы замаскировать добычу меди на острове Росс. Англичане немедленно бы конфисковали рудник и такое бы там наворотили, что лечить бы пришлось долго, дорого и нудно. А так разровняли отвалы, посадили в спешном порядке молодые дубки и прочие деревья, накопав их на принадлежащей лично Гербертам территории, засыпали щебенкой дорожки вокруг замка Росс…
– А клумбы? Их ты ни во что не ценишь? – усмехнулся Киллиан.
– Клумбы не настолько дорогостоящая вещь, как восстановление леса. Деревья и кустарники должны были подрасти, а на это требовались годы. Цветочки же вырастали за один – два сезона, если посеять многолетники. А на лужайки за каменными стенами запустили овечек. Для Англии такие пейзажи были привычны.
– Вы безусловно правы. – сказал возница. – После визита королевы Герберты не могли больше разрабатывать рудник, и спустя пару поколений вынуждены были продать усадьбу. А потом она попала в руки по-настоящему богатой семейной пары ирландского политического деятеля Артура Винсента и его жены Мод. Детей у них не было, и всю свою энергию Мод вложила в украшение поместья.