— Аня? Ты уже вернулась? — хриплый мужской голос звучал радостно и весело.
— Нет, Леша. Тут все сложно… — тяжело вздохнув, я попыталась вспомнить, когда именно мои отношения с начальником переросли в настолько панибратские и неформальные? Но так уж вышло — он был моим единственным другом.
— Расскажешь? — он напрягался, замолчал, выжидая ответа.
Зажмурившись, сжав кулаки до побеления костяшек, оставляя следы ногтей на ладони, я все же выдохнула поспешно, словно пластырь сорвала. Раз и все!
— Я при встрече все расскажу. Можешь приехать и… Побыть тут со мной неделю?
С Лешей мы общались хорошо, но я все равно представляла, как буду уговаривать и умолять его час-другой. Возможно, даже соглашусь работать месяц бесплатно. Но внезапно, тот просто буднично и равнодушно произнес:
— Да, давай. Скидывай адрес.
Глава 4
Удивительное дело — человеческие принципы…
Поступая в вуз, была свято уверена, мол совесть не позволит закрутить роман с преподавателем. А потом бах и ректор стал моим тайным парнем. Познав предательство, была так же наивно убеждена, мол никогда больше не позволю себе впутаться в измены. Бах! И секс с бывшим, по совместительству — женихом матери, случился прямо в ванной... И, как ни странно, устраиваясь на работу, каждый день напоминала себе о субординации. Теперь же начальник — мой единственный друг, согласный по первому зову прилететь на самолете черт знает куда.
Помешивая замороженный в форме шариков лед палочками для сахара, Леша гипнотизировал взглядом виски:
— Давай по полочка, Ань. Слишком много информации сходу.
— Угу, — уже встретив мужчину в аэропорту, я сгорала от стыда за свою опрометчивую идею. — Прости…
— Твоя блудная неблагополучная мама закрутила серьезные отношения с новым мужчиной. Ты приехала посмотреть на отчима, а им оказался твой… бывший. Вот это номер! — бросив на меня полный надежд взгляд, Леша будто так и ждал, когда я сведу все в шутку. Отступать было поздно, так что я просто кивнула. На нервной почве совершенно не замечала, как превращаю маникюр под столом в кашу. Брови начальника взлетели ко лбу, и он кивнул, все же отхлебнув алкоголя, прежде чем произнести новую шокирующую его деталь: — По совместительству, твоего бывшего преподавателя… В школе? Боги, Аня!
Я поперхнулась соком, поспешно покачав головой:
— Нет-нет, что ты! Петя — ректор моего вуза. Вот и все.
— Не сказать, что это все меняет, но… Уже лучше, — облегченно и протяжно выдохнув, мужчина засмотрелся в пустоту, а после расхохотался. — А что это за «чайкина лихорадка»?
— Мне так сказали после укуса, — щеки пылали, словно кто-то положил на них угли.
— Признайся, — пнув меня под столом, Леша самодовольно подмигнул, играя бровями, — это был повод затащить меня на курорт? Похотливая блондинка!
Решив подыграть мужчине, я прогнулась через столик. Моя ладонь мягко упала на его пальцы, обхватывающие ледяной стакан. Проведя коготками по коже, глядя в широко распахнутые серые глаза, я томно прошептала:
— Естественно! Меня хлебом не корми, дай затащить босса в постель.
В тот момент что-то в Леше изменилось. Серые глаза потемнели, стали мутными. С грохотом выпустив стакан на стол, он нервно сглотнул. Капли пота выступили на его висках, а тело стало горячим, словно лава. Воздух вокруг стал тяжелым и… Пошлым? Развратным? Неприлично порочным?
Испуганно отшатнувшись, я поежилась. Мужчина возбудился, это было очевидно всем вокруг. «Нет, нет, нет!», — снова и снова повторялось в голове заезженной пластинкой. Ведь Леша являлся моим другом, с которым я совершенно точно не собиралась переступать черту. Мы обсуждали это ни раз. Более того, он сам настаивал: любовные отношения на работе невозможны. А лишаться заработка я, естественно, не планировала.
— Ты чего?.. — испуганно прошептала я, неуютно поежившись, когда его взгляд не двойственно прошелся по моей прозрачной белой накидке, под которой был лишь купальник. — Наверное, тебе не стоило приезжать, и…
Внезапно он расхохотался, прерывая меня на полуслове. На открытой веранде ресторана при пляже все на нас таращились, пока я совершенно не понимала, что происходит.
— Повелась? — внезапно произнес он, хлопнув в ладоши и указав на меня пальцем. — Боже, видела бы ты свое лицо! Будто я тебя сейчас изнасилую… Как это было просто — развести тебя. Один-один, крошка.