Однажды ночью он пришёл к ней и сам, ворвался в опочивальню без стука и длинными ледяными пальцами стиснул горло.
— Вам всё известно! — шипел Локи ей прямо в ухо. — Вы должны умереть!
— Я буду молчать! — умоляла его Дарси, задыхаясь. Чёрные пряди упали ему на лоб, а глаза сверкали сумасшедшим блеском. — Клянусь, я не выдам вашей тайны!
Он расхохотался, не отстраняясь, опаляя дыханием её щёки.
— Где же залог вашего молчания, мисс Дарси Льюис? Как мне заставить вас держать язык за зубами?
Не успела она ответить, как Локи поцеловал её с той же страстностью, с которой только что душил. Дарси должна была ужаснуться, но вместо этого по всему её телу разлился жар, сводящий с ума.
Повинуясь безумному порыву, она подалась навстречу Локи и проснулась.
Стояла непроницаемая тишина. Джейн мирно спала на соседней кровати, тихо и спокойно дыша. Сколько Дарси ни озиралась, ничего вокруг не выдавало чужого присутствия. Её сердце билось громче, чем когда-либо прежде, и губы дрожали, бессвязно что-то шепча. Глубоко вдохнув, Дарси поднялась и взглянула на себя в зеркало, откуда в ответ смотрела побледневшая напуганная девушка, так мало на неё похожая.
«Я не должна позволять своим страхам взять верх над собой», — подумала Дарси, силясь унять озноб и не вспоминать постыдную часть сновидения.
Она спустилась вниз и налила себе воды из кувшина, затем вернулась и легла снова, однако заснуть сумела ещё нескоро.
========== Глава VIII ==========
Бал в Недерфилде стал, несомненно, главным событием за последние месяцы. Дочери мистера и миссис Льюис готовились к нему со всем возможным тщанием, и даже равнодушная к празднествам Мария сочла допустимым обновить свой гардероб.
Мистер Коллинз также предвкушал этот бал. Поскольку миссис Льюис открыто дала ему понять, что её старшая дочь практически помолвлена, он уверился, что именно Дарси заслуживает его внимания. Когда она легкомысленно поинтересовалась у него, прилично ли священнослужителю танцевать, Коллинз разъяснил ей, что бал — развлечение благопристойное и пользующееся одобрением даже в высших слоях общества, а потому в танцах нет ничего богопротивного. Дарси очень пожалела о своём любопытстве, так как Коллинз, воспользовавшись случаем, ангажировал её на первые два танца.
Впрочем, очутившись в Недерфилде, Дарси вскоре перестала досадовать на это. Бал обещал быть долгим, поэтому дважды потерпеть Коллинза представлялось не такой уж обременительной задачей, хотя партнёром, как выяснилось, он был весьма неуклюжим. Во время контрданса он даже ухитрился случайно сдёрнуть браслет Дарси и, сколько потом ни искал его, тот как в воду канул, словно попав в иное измерение. Она не столько расстроилась, сколько позабавилась этому казусу и подумала, что Джейн нашла бы в этом пищу для научных изысканий, если бы не была так увлечена Тором. Мистер Одинсон вёл Джейн в танце, глядя на неё с ещё большим восхищением, чем раньше, и Дарси понимала, что прервать эту идиллию будет верхом неучтивости с её стороны.
Давешние тревоги отступили на задний план. Увидев Тора, Дарси преисполнилась уверенности в том, что этот джентльмен не может иметь никаких дурных побуждений, и, если он столь явно выказывает предпочтение Джейн, то намерения его — самые серьёзные. Каково бы ни было его происхождение, он счёл возможным обратить свой взор на девушку безродную, а разрушить её репутацию Тор никогда бы не решился. Значит, он готов был связать свою судьбу именно с Джейн.
Успокоив себя таким образом, Дарси ненадолго отвлеклась, чтобы сделать выговор Лидии, ведущей себя слишком шумно. Та лишь отмахнулась от сестры, вприпрыжку промчавшись по залу. За ней последовали некоторые офицеры, и даже всегда сдержанный мистер Роджерс позволил себе присоединиться к всеобщему веселью. Лидия громко хохотала, и Дарси, вздохнув с тоской, отвела взгляд. Поведение младшей сестры приводило её в уныние, а мистера Скурджа среди гостей не оказалось — этого следовало ожидать, однако она хотела бы его видеть, уверенная, что общение с ним скрасит вечер и подарит множество приятных мгновений.
Погружённая в размышления, Дарси не сразу заметила, что к ней подошла Шарлотта Лукас.
— Дарси, скажи, разве Локи Одинсон знаком с мистером Коллинзом? — спросила она.
Дарси удивлённо покачала головой и, увидев, почему Шарлотта задала такой вопрос, немедленно залилась краской от стыда. Мистер Коллинз, нарушив все правила хорошего тона, первым подошёл к Локи и с подобострастным видом что-то говорил ему.
— Боже, что он натворил! — удручённо сказала Дарси. — Они ведь не представлены друг другу!
— Не суди его строго, — предложила Шарлотта мягко. — Возможно, он несколько неловок в общении, однако не сомневаюсь, что стремления у него были самые благородные.
— Что толку в их благородстве, если Господь не наградил его умом, направившим это благородство в нужное русло, — отозвалась Дарси, с горечью наблюдая за тем, как лицо Локи вытягивается и застывает холодной маской.
— Но и ум не всегда является безусловной добродетелью, — философски изрекла Шарлотта, хотя это мало утешило Дарси, которая отошла к столу и составила компанию своему отцу, не без охоты лакомившемуся разнообразными блюдами. Однако ей и кусок в горло не лез, а потому она вскоре снова встала и принялась расхаживать по залу, отрешённо раздумывая над тем, отчего окружающие её люди зачастую обделены хоть сколь-нибудь приличным манерами.
Так и получилось, что мистер Лафейсон застал её врасплох.
Он вырос перед ней, точно скала, и, слегка поклонившись, пригласил на следующий танец. Дарси обмерла и даже не смогла в первый миг дать ему ответ. Когда наконец её губы разомкнулись, то с них сорвалось робкое согласие. Локи коротко кивнул и вернулся к брату и его друзьям, в ожидании, пока заиграет музыка.
Дарси негодовала на себя. Этот человек не заслуживал даже взгляда, не говоря уже о танце, а то, как он обошёлся с Тором и со Скурджем, относило его в ряд законченных мерзавцев. И с ним она собралась танцевать!
К сожалению, ничего уже было не изменить.
Танец начался, и Дарси подала руку Локи, радуясь, что перчатка скрывает мурашки, вызванные полной сумятицей чувств. Когда у Дарси наконец получилось хотя бы чуть-чуть совладать с собой, она в сей же миг разглядела, что и её партнёр испытывал смятение. Она бы никогда не поверила, если бы услышала подобное от кого-то другого, но теперь могла наблюдать это сама: Локи казался едва ли не потерянным, будто своим приглашением он поставил в тупик не только её, но и себя самого.
Если до этого момента Дарси намеревалась уколоть мистера Лафейсона, вновь припомнив его нелестный отзыв о ней, то сейчас её намерение испарилось, и она, окончательно запутавшись, молча повторяла все предписанные танцем фигуры, стараясь не поднимать глаз.
— Вы необычно молчаливы сегодня, — к её удивлению, он сам нарушил томительную тишину.
— Я всего лишь предоставляю вам выбрать направление беседы, — сказала она.
— Но с моей стороны будет вежливей переадресовать это право вам.
— Это было бы уместно лишь в том случае, если бы я горела желанием обсудить с вами что бы то ни было, — Дарси всё же бросила на него быстрый взгляд и добавила: — Я же пребываю в убеждении, что все возможные темы мы уже испробовали во время моего нахождения в Недерфилде.
— Исчерпать темы для разговора невозможно, — он воздержался от своей привычной усмешки и смотрел серьёзно. — Из чего я делаю вывод, что попросту являюсь для вас нежеланным собеседником.
— Вам не стоит делать выводы так скоропалительно, ведь любое умозаключение нужно сначала взвесить и всесторонне оценить.
— А вы всегда следуете этому правилу?
— Разумеется, нет, — на щеках Дарси проступил румянец. — Я очень легкомысленна и недальновидна.
— Ваше критическое отношение к себе весьма занимательно, но только в том случае, если вы были искренни.
— Я затрудняюсь рассуждать о собственной искренности. Говорят, что человек, способный на обман, прекрасно распознаёт и ложь окружающих, а я же слишком бесхитростна, поэтому предоставляю судить вам.