Жемчужина отступила, перевела взгляд на Гиббса и слегка кивнула. Ещё с полминуты подвешенный, точно пиньята, Джек Воробей наблюдал, с какой грацией прекрасное женское создание спешно покидает корабль, а после и порт. Едва она скрылась, кэп принялся размахивать руками и вертеться. Гиббс вскинул голову, хмыкнул, а затем спешно развязал узел. Джек с грохотом приземлился на пятую точку: было невысоко, меньше ярда, но весьма унизительно.
Джошами потоптался на месте, а затем, сгорбившись, направился к сходным доскам.
— Эй! — возмущённо окликнул его Воробей.
Гиббс резко остановился, словно до этого напрасно понадеялся, что уйдёт незамеченным.
— Не знаю, что между вами происходит, Джек, — развёл он руками, обернувшись, — и тем более, что происходит в твоей голове. До добра это вряд ли доведёт… — Гиббс бросил взгляд в проулок, где скрылась Жемчужина. — Но у меня, знаешь ли, тоже гордость есть. Я не прочь вновь идти с тобой в море, но только после того, как ты выплатишь всё, что мне причитается. — Старпом обвёл быстрым взглядом корабль. — Команду я уже собрал как ни крути, так что… обойдёшься и без нас. Ты ж всё-таки капитан Джек Воробей, — напоследок добавил Гиббс, словно бы желая ободрить. Вздохнув, он решительной походкой двинулся прочь.
— А, бунт… — устало фыркнул Джек. — Ну и прекрасно! — крикнул он вслед старпому, хотя даже не мог видеть того из-за фальшборта. — Нужна мне такая преданность, которая легко исчисляется в пиастрах! — Ветер принёс ему лишь неясный отзвук голоса старпома вместо ответа.
Капитан Воробей поднялся, потирая ушибленное место. Послышались шаги.
— Кэп? Всё в порядке? Вроде кричал кто? — из сходного люка торчала смятённая голова плотника.
— Вам послышалось, — ровно отозвался Джек, а потом повернулся с сухой улыбкой: — Всё по плану, возвращайтесь к работе. — Моряк пожал плечами и спустился в трюм.
Воробей вздохнул, поднимая взгляд на город. Остаться без старпома да ещё и без компаса в его планы не входило. С другой стороны, будет кому приглядеть за беглянкой: Гиббс, похоже, успел к ней прикипеть. И хотя в горле горчило, Джек всё же улыбался слегка довольной улыбкой, ведь прикажи он Жемчужине остаться на берегу — она бы точно запротестовала: её упрямство и своенравие он познал ещё при знакомстве с кораблём. Теперь у него, пожалуй, стало одной проблемой меньше, и, кажется, он раскусил правила игры, в которую его втянула Калипсо. Кэп пригладил усы и, поразмыслив, спустился на пристань.
***
Нос шлюпки уткнулся в поросший мхом берег. Джек Воробей воровато огляделся и принюхался к полумраку, что царил под густыми кронами над рекой. Лес молчал. Джек взглянул на жемчужину в руке, испустил тяжёлый вздох смирения и, подхватив фонарь, выбрался на сушу. Брошенная хижина скрывалась в глубине зарослей. Вода отступила, и теперь пробраться к ней можно было по илистому дну. Каждый шаг по ступеням отдавался тихим скрипом, от которого внутри у капитана всё напряжённо сжималось. Джек подошёл к хлипкой двери, прислушался, осторожно толкнул её и тут же шарахнулся назад. Что-то зашипело, зашелестело и смолкло. Повозившись с огнивом, кэп зажёг фонарь и впустил его впереди себя. Внутри стояла затхлая тишина, кэп невольно пожалел, что поспешно променял сладкое обиталище Мадлен на это место. Мебель, посуду, множество склянок, всевозможную утварь, пучки трав и всякие ожерелья укрывал толстый слой паутины. Джек звонко чихнул и принялся активно чесать нос. Потоптавшись у входа, он осторожно прошёл дальше и примостил фонарь на углу стола. Тут же вспыхнули десятки свечей, разгоняя паутину. Воробей затаил дыхание. За его спиной раздались тихие по-кошачьи мягкие шаги.
— Хм, признаться, я удивлена, что тебе достало храбрости прийти сюда, Джек, да ещё и в одиночку.
Кэп выдохнул и резко обернулся, озаряясь улыбкой. Перед ним стояла некогда хозяйка этого затерянного места, а ныне — хозяйка моря.
— Брось, — протянул он, — мы оба знаем, если бы тебе понадобилось от меня избавиться, пистолет и подмога бы мне не помогли. — Тиа Дальма негромко рассмеялась. В глубине её тёмных глаз поблёскивало то ли отражение свечей, то ли само пламя. — Отчего вдруг в таком обличие? — вежливо поинтересовался Воробей.
— Можешь считать меня сентиментальной, Джекки, — пропела Тиа Дальма, медленным взглядом обводя хижину. Затем она бросила на капитана снисходительный взгляд. — Да и мой истинный облик тебе бы вряд ли пришёлся по душе.
Язык Воробья тут же начало припекать от множества любопытных вопросов, но он и так сотворил достаточно безрассудства, придя сюда, чтобы ещё выпытывать что-то у морской богини. В конце концов это было её желание встречи.
Джек раскрыл ладонь с жемчужиной.
— Отчего вы, дамы, так неравнодушны ко всяким туманным намёкам?
Губы Тиа Дальмы тронула коварная улыбка.
— Но этот ты понял.
Воробей дёрнул усом и слегка развёл руками.
— Так дело в ней? И какой твой интерес?
— Она моё дитя. — Лицо Джека удивлённо вытянулось. Тиа Дальма недовольно повела глазами и уточнила: — Дитя моря. — Воробей незаметно выдохнул и многозначительно кивнул, пытаясь фривольно опереться рукой на спинку стула, но никак не мог её поймать не глядя. — Мне небезразлична её судьба. — Тиа Дальма поднесла свечу к лицу, и её глаза застыли на пламени.
Джек Воробей не знал наверняка, но догадывался, что она имела в виду. Однако вот так просто сознаваться в своей догадливости он не торопился, ведь несмотря на вполне понятные слова истинные мотивы Калипсо могли быть совершенно иными. Он давно уяснил, что порой прикинуться невеждой куда полезнее, чем один за другим задавать резонные вопросы, — узнаешь больше.
Бегло глянув по сторонам, капитан Воробей вздохнул и, со скрипом выдвинув стул, свободно бухнулся на него.
— Выходит, что-то не так, раз ты здесь? — бесстрастно поинтересовался он, перебирая пальцами и следя за блеском огней в перстнях. Тиа Дальма обернулась, туманный свет из дверей аккуратно очертил её статный силуэт. По её взгляду Джек мигом понял, что заходить издалека и юлить смысла не было. Прикинув, чем рискует, он всё же решился продолжить разговор, надеясь, что не останется крайним. — Всё из-за проклятья Джонса, верно?
Пламя свечей дрогнуло, на миг потускнело и разгорелось вновь. На лице Тиа Дальмы всё так же светилась обманчивая улыбка.
— Это было не проклятье, — вкрадчиво пояснила она. — А договор. — Брови Джека сошлись к переносице. Тиа Дальма походкой хищницы пошла по хижине, пальцами перебирая по мебели и утвари. Голос её зазвучал негромко, спокойно, почти равнодушно: — Корабль может существовать без души, но не наоборот. — Воробей кивнул, вспоминая давние слова Жемчужины. — Она связала себя с кораблём не только волей предназначения, но и своим собственным желанием. Джонс лишь скрепил это и дал ей срок.
Джек задумчиво чесанул подбородок. Глаза его чуть прищурились. Относиться с недоверием к словам Калипсо и тем более демонстрировать его было небезопасно. Ещё будучи Тиа Дальмой она не терпела, когда в ней сомневались, что уж говорить о нраве истинно свободной морской богини. Воробей глянул через плечо и невольно вздрогнул: она исчезла. Кэп чуть привстал, отчаянно прислушиваясь. Над его головой тихо скрипнула доска. Он обернулся и тут же ткнулся взглядом в фигуру хозяйки.
Чертыхнувшись про себя, Джек Воробей продолжил скучающим тоном:
— Ну так теперь этот… договор не действует? — Тиа Дальма словно бы усмехнулась. — Обстоятельства-то стали иными, — с нажимом заметил капитан.