- И вы отдадите меня им?
- Разумеется. А зачем ты нам? – пожала плечами Олдама.
- Вы пожалеете об этом… я много о вас знаю! – намекнул Лиатар.
Модеста усмехнулась и сказала:
- Если это угроза, то не очень-то убедительная. Шантаж в этом случае тоже не подействует. Что ты можешь рассказать о нас? О нашем корабле? О наших целях? Ты ничего не знаешь, Лиатар. А станешь что-либо рассказывать, то кто тебе поверит? Даже если и поверят, то проверить всё равно не смогут.
- Под компьютерным гипнозом человек не врёт! Мне поверят. И группе Риска тоже. Я уж позабочусь, чтобы правосудие узнало о вашем сотрудничестве с этими людьми, – пообещал Бен-II.
- Но они тоже ничего о нас не знают, – уверенно солгала Модеста, – и смогут подтвердить лишь тот факт, что им кто-то помогал ловить тебя. А это не карается законом. Мы же помогали добровольно.
- Их тоже подвергнут допросу! Я позабочусь об этом!
- Быстрее тебя объявят сумасшедшим, – возразила Олдама. – В твоей голове всё смешалось, слишком много событий произошло за последние дни.
- И вы решили внести в это свою лепту, устроив мне западню? Вам захотелось сбить меня с толку? Каким образом я из города попал в ваш корабль?
- Тебе интересно это знать? – спросила Глориоза.
- Конечно, ведь я журналист.
- Ты никогда больше не напишешь ни одной статьи, – предрекла ему Олдама.
- Но дам сотни интервью! – огрызнулся пленник.
- Мы позаботимся, чтобы ты не вспомнил ничего лишнего, – это прозвучало со стороны Глориозы как утверждение, а не пустые слова. – А ЦМБ, думаю, тоже не будет способствовать тому, чтобы ты разглагольствовал направо и налево о своих похождениях. Им это не надо, поверь.
И в этом экипаж «Миража» был почти уверен – ведь не станут же они компрометировать терианскую принцессу, давая добро на обнародование хода расследования? Нет, подруги догадывались, что о тех, кто входил в состав Группы Риска-III, их начальство в какой-то мере заботилось больше, чем о простых смертных.
- Но как я, находясь в городе, мог незаметно очутиться в корабле, который дрейфовал в космосе? – не понимал Лиатар, не в силах удержать своё любопытство даже в столь трудных обстоятельствах.
- Очень просто, – потрудилась ответить Олдама. – Город был оживлён нами с помощью голограмм и хорошо запрограммированных роботов. На самом деле этот населённый пункт давно заброшен. Но ты попался на наш спектакль. Потом ты зашёл вслед за нами в нужный дом и, конечно, же он выглядел обжитым, даже слуги были. Но правды ты не видел. Пройдя через холл, ты попал из города в наш корабль, лишь внешне особняк выглядел обычным и реальным, а на самом деле там начинался наш замаскированный корабль. И рано или поздно тебе суждено было расстаться с иллюзиями и попасть в эту самую комнату. А пока ты блуждал по помещениям, мы успели стартовать и покинуть пределы Руктаора.
- Вы обманываете меня! – воскликнул Бен-II. – Хотите, чтобы я поверил в небылицу? Вы это сочиняете, чтобы выставить меня сумасшедшим? Не выйдет, я молчать не стану!
- Если ты сам не веришь в происходящее с тобой, то и тебе мало кто поверит, - вполне резонно заметила Глориоза.
Взгляд пленника суетливо и испуганно метался по комнате, он чувствовал себя будто в бредовом сне и не мог проснуться. Его похитительницы на любой вопрос имели ответ и, кажется, совершенно не волновались о том, что он действительно может навредить им своими откровениями. Но до конца поверить в случившееся ему было сложно.
- Значит, те лёгкие толчки не были следствием землетрясения. Однако, Улкар мог проникнуть в город, а после в ваш корабль, – цеплялся за последнюю соломинку пленник.
- Он не сумел этого сделать, – произнесла Модеста, и прибавила: – К сожалению.
- К сожалению?! - не поверил своим ушам Бен-II. – Вы что же, его тоже в гости ждали?
- Ждали, – проворчала Глориоза. – Но только ты пришёл, а он – нет. Если бы удалось заманить Улкар в наш корабль, сейчас тут было бы два пленника. И уж поверь, отсюда бы живым этот монстр не ушёл.
Лиатар удивлялся тому, как всё было продумано и учтено. Он, как только покинул Суурлиту, просто был обречён на этот плен. Из этой западни уйти действительно невозможно. Лиатар окончательно признал, что его обвели вокруг пальца.