— Вот. Это хоть немного поможет.
Мэйлинь и Сяофэн уставились на неё с одинаковым изумлением. Сяофэн осторожно взяла ледяной шарик, словно это была драгоценность.
— Ты… ты всегда это умела? — прошептала она.
Лань отрицательно покачала головой, её лицо было сосредоточенным и чуть бледным.
— Нет. Появилось недавно. И ци маловато. Это пока всё, что я могу. Хватит только на то, чтобы не умереть от жажды в дороге. «Я почти всю силу потратила на щит для Сяо Вэй, но она хотябы жива…»
Пока они рассасывали ледяные шарики, приносящие невероятное облегчение, встал вопрос о дальнейшем выживании.
— Мы не можем ходить в таком виде, — констатировала Лань, окидывая взгляд свои лохмотья. — Мы светимся, как новогодние фонари на помойке. Нужна простая одежда. И новые имена. От Танов нужно отречься полностью.
— О, имена! — встрепенулась Сяофэн, в её глазах блеснул огонёк, которого не было давно. Для дочери учёного мужа это была та сфера, где она чувствовала себя уверенно. — Я придумала!
Она повернулась к младшей сестре.
— Ты будешь Ся Янь. Лето и Яркая красота. Пусть все видят твоё пламенное обаяние, — Сяофэн лукаво улыбнулась. Это имя было идеальной маской, скрывающей колдовскую сущность Мэйлинь под маской простой кокетки.
Мэйлинь, Ся Янь, нахмурилась, оценивая.
— Ся Янь… Звучит… броско. Мне нравится. По крайней мере, не «Цветочек» какая-нибудь.
Затем Сяофэн посмотрела на Лань.
— А ты… ты теперь Лэн Шуан. Холодный Иней. — В её голосе прозвучала лёгкая грусть. Это имя отражало не только новую ледяную ци сестры, но и ту холодную стену, что выросла вокруг её сердца.
Лань кивнула, не выражая эмоций. Имя было подходящим.
— А я буду Линь Ваньюэ, — говорила Сяофэн. — Нежная Луна в Лесу. Хочу тишины, покоя и чтобы меня никто не нашёл.
— Прекрасные имена, Ваньюэ, — с лёгкой иронией произнесла новоявленная Лэн Шуан. — Но чтобы стать этой Луной в лесу, нам сначала нужно выбраться из столицы. Пока все ворота на замке и нас ищут.
— Значит, нам нужен план, — отозвалась Ся Янь, с внезапной деловитостью потирая руки. — И еда. План — это хорошо, но сначала — еда! Я готова продать эту самую заколку за миску лапши!
Сяофэн вздохнула, глядя на свою воодушевлённую младшую «сестру». Их побег только начинался, и первым испытанием был не поиск убежища, а поиск завтрака для трёх бывших принцесс, не имевших ни гроша в кармане. Путь к свободе обещал быть долгим и голодным.
План, предложенный Лань, был прост до гениальности, что, впрочем, не делало его менее унизительным для трёх особ императорской крови. Суть заключалась в том, чтобы отыскать в трущобах самый убогий и, по возможности, пустой домишко и «позаимствовать» у хозяев немного одежды, оставив взамен в качестве платы одну из немногих уцелевших заколок сестёр. Эта идея заставила Мэйлинь поморщиться, будто от запаха тухлой рыбы, а Сяофэн побледнеть так, что её лицо почти слилось с белизной её испачканного воротника. Но альтернативы — расхаживать по улицам в клочьях императорского шёлка, крича о своём происхождении, — попросту не существовало.
Их «благородной целью» стала лачуга на самой задворках, от которой так и веяло нищетой, вчерашней жареной рыбой и отчаянием. Судя по гробовой тишине, хозяев не было дома — они, видимо, отправились на рассвете на тяжёлую работу.
— Ты — самая проворная, — без тени сомнения заявила Лань, указывая на Сяофэн взглядом полководца, отправляющего лучшего лазутчика на верную смерть.
— Я? Проворная? — пискнула Сяофэн, с ужасом глядя на крошечное, заляпанное грязью окошко под самой крышей.
Процесс, уже опробованный при бегстве из храма, повторился с удвоенным комизмом. Сяофэн, подсаженная сестрами, с трудом втиснула в проём голову и плечи, но её бёдра, воспитанные на дворцовой кухне, намертво застряли в раме. Она беспомощно повисла, болтая ногами в воздухе и напоминая не то гусеницу, не то очень неудачно застрявшую курицу.
— Толкай! — прошипела она в пространство лачуги, её голос был приглушён стеной.
— Я толкаю! — огрызнулась Мэйлинь, с силой упираясь руками ей в ягодицы. — Ты слишком много ела этих сливочных пирожных в дворце!
Лань, наблюдавшая за этой суматохой с каменным лицом, на котором читалась вся глубина её отчаяния от необходимости командовать таким «спецназом», наконец не выдержала. Она молча подошла, оценила ситуацию и с силой, не чуждой деревенскому кузнецу, толкнула Сяофэн в самое уязвимое место.