— Мне хотелось бы поговорить с мистером Обелем. Возможно, он сообщит какую-то информацию об этой женщине.
— Нет-нет, держитесь, пожалуйста, подальше от мистера Обеля. Скорее всего он вам ничего не расскажет либо наврет с три короба. И к тому же может сделать не имеющие никакого отношения к истине заявления в суде — о том, что ему угрожали, предлагали взятку и прочее. Это такой тип.
— А вы могли бы дать мне какую-нибудь информацию?
— Кое-что — да. Полиция получила заявление от мистера Обеля. Он сообщил, что к нему обратилась женщина и попросила быть ее агентом по продаже яхты. Она подписала договор и тут же покинула Белиз.
— Куда она улетела?
— В Новый Орлеан.
— Каким образом мистер Обель должен передать ей деньги после продажи яхты?
— Она оставила ему номер почтового ящика в Новом Орлеане. — Мистер Брукс что-то черкнул на клочке бумаги и передал мне.
— А вы могли бы достать мне копию договора, который она подписала с мистером Обелем?
— Надеюсь.
— Я оставлю вам чек до отъезда из Белиза… Кстати, как фамилия этой дамы?
— Разве вы не знаете?
— Я не знаю, каким именем она пользуется сейчас.
— Миссис Дэниэль Старк. Элен Старк. Я полагал, что она была…
— Моей женой?
— Скажем так — бывшей женой.
— Нет. Документы на судно были на мое имя, естественно. И она решила его использовать, чтобы одурачить мистера Обеля.
— Мистера Обеля вовсе не нужно дурачить, если перед ним открывается возможность нажиться…
— Мне хотелось бы взглянуть на мое судно.
— Тут, я думаю, проблем не возникнет, хотя вам придется пройти туда в сопровождении полицейского. Судно находится в малой марине на одном из Турнеффеских островов. Я назову вам лодочника, который свозит вас туда и обратно.
Мы договорились, что встретимся в этот вечер за обедом.
Лодочника звали Эндрю, и управлял он шестнадцатифутовым яликом с подвесным мотором. Это была неторопливая, приятная прогулка по многоцветным водам рифа.
Брукс уведомил полицию о моем визите, и сержант, одетый в белые шорты и рубашку, гольфы и кепи, встретил меня у муниципального дока. На его электрокаре мы доехали до вполне современной марины на другом берегу острова. Полицейский передал мне ключи от «Херувима» и остался ждать на краю пирса, услаждая себя мороженым, пока я осматривал яхту.
Многое из дорогого оборудования отсутствовало — было украдено, а скорее всего продано Кристин-Элен (уж не мистеру ли Обелю?): компас, секстант, глубиномер, хронометр, батарейки, пара парусов, ящик с инструментами. Не обнаружил N также ни судового журнала, ни журнала с записями личного порядка — вероятно, они были вышвырнуты за борт где-то на полпути между Нативити и Белизом. Не осталось следов пребывания женщины на борту, за исключением нескольких обрывков бумаги с арифметическими упражнениями по навигации да гребешка с несколькими волосками. Она пришла и исчезла, словно привидение. Я подумал, что она казалась странной вовсе не из-за независимости своего характера, а в силу собственной нереальности и иллюзорности. Хамелеон… Дымка…
Полицейский отказался принять от меня деньги, но позволил угостить его ленчем.
Да, конечно же, он помнил молодую леди; она пробыла на острове три дня. Очень привлекательна, горда — даже слишком горда. Какая-то загадочная женщина… держала себя как королева и считала, что должны исполняться все ее малейшие желания. Похоже, на всех, независимо от их положения и должности, она смотрела как на прислугу и заходилась от гнева, если кто-нибудь (естественно, он говорил о себе в этот момент) не проявлял должного подобострастия. Она не оскорбляла, однако…
— Однако что? — спросил я.
— По-моему, она расистка.
— Почему вы так решили?
Он пожал плечами.
— Возможно, я ошибаюсь.
— Скорее всего вы не ошибаетесь.
Глава двадцатая
На следующее утро я прилетел в Майами, снял номер в отеле «Биг» и позвонил Луису Тирадо в его газету.
— Кто это? — спросил он.
— Дэн, — ответил я. — Старк. После молчания последовало узнавание:
— Гамлет!
— Как насчет того, чтобы позавтракать вместе?
— Надеюсь, платишь ты?
— Дело в том, что я на мели, Луис.
— Дело в том, что я занят, Гамлет.
— Ладно, выбирай место на пляже.
— У Рикардо.
— Господи, креста на тебе нет!
— Ты хочешь меня затащить в «Макдоналдс» или в пиццерию. Нет уж. У Рикардо.