— Просто так получилось. Единственным пострадавшим был их водитель.
Мое сердце колотится. — Боже мой.
— Эти вещи обязательно произойдут.
Я знаю, что то, что делает мой брат, опасно, но слышать, как Джорджио упоминает об этом так небрежно, меня пугает. — Не могу поверить, что он мне ничего не сказал. Мы недостаточно часто разговаривали.
— Так лучше. Чем меньше он звонит, тем меньше вероятность того, что твое местонахождение каким-то образом будет раскрыто.
— Тебе не кажется, что он переоценил опасность, в которой я нахожусь? Кто-нибудь вообще ищет меня?
При этом выражение лица Джорджио становится серьезным. — О, они ищут.
Я глотаю. — Сэл?
— И его армия. — Он вытирает рот салфеткой и откидывается на спинку сиденья. — Я не пытаюсь тебя запугать, но ты должна понимать, что твоя ценность возрастает с каждым днем этой войны. Если кто-то из врагов твоего брата доберется до тебя, твоему брату придется сделать очень трудный выбор.
Я провожу ладонями по рукам, когда воздух в комнате внезапно становится холодным.
— Он это тоже знает. Он знал это с того момента, как решил начать эту войну, поэтому и доверил тебя мне.
Смысл ясен. Он единственный, кто может защитить меня.
Я заканчиваю ужин в тишине, обдумывая все, что он сказал.
— Томмазо целый день готовил варенье, и у него не было времени на десерт, — говорит Джорджио, складывая салфетку и кладя ее на стол. — Это позор.
Я выгибаю бровь. — Ты не кажешься мне сладкоежкой.
— Почему это?
О Господи. Мои щеки горят. Я не могу сказать ему, что это потому, что его тело делает вид, что он выживает на курице, картофеле и брокколи. — Просто… твоя атмосфера, — неловко говорю я.
Он проводит рукой по челюсти. — Мне нравится десерт.
Я могла бы сделать ему что-нибудь. Кухня полностью укомплектована, и мне не нужно много времени, чтобы приготовить что-нибудь простое.
Внезапно мои мысли обрываются.
Вот как я заставлю его выпить этот чай.
Вот и все. Я только что получила возможность, которую я ждала.
ГЛАВА 14
МАРТИНА
Все части встают на свои места.
Джорджио был тем, кто принес десерт. Мое предложение сделать ему что-нибудь не вызовет подозрений. Я также не буду подавать его с чаем.
Кроме того, сотрудники ушли и не вернутся на ночь.
Идеально.
Тщательно сохраняя свое выражение лица, я поднимаю на него взгляд. — Я могу сделать что-нибудь.
Он поднимает густую бровь. — Ты можешь?
— Конечно. — Я поднимаюсь со стула. — Раньше я много готовила и пекла дома. Это не займет у меня много времени.
— Хорошо, — легко говорит он, и я изо всех сил стараюсь не казаться слишком нетерпеливой, пока иду на кухню.
Как только я выхожу из его поля зрения, я ускоряю шаг. Рецепта чая у меня нет, а значит, придется импровизировать. В книге не было никаких конкретных инструкций, просто две травы, сваренные вместе, сделают именно то, что мне нужно.
Я подлетаю к шкафу с травами и распахиваю дверцы.
Валериан.
Кава.
Мои пальцы замирают в воздухе, когда я вижу, что во второй банке. Похоже на… кусочки древесной коры? Какого черта? Я ожидала сухих листьев, а не этого. Что мне с этим делать?
Я оборачиваюсь, кусая нижнюю губу, и когда я начинаю сомневаться, смогу ли я это сделать, мой взгляд останавливается на iPad, лежащем на прилавке.
Да, черт возьми!
Это должен быть мой счастливый день, потому что он заряжен и разблокирован. Я бормочу слова благодарности Томмазо себе под нос. Вероятно, он использует это, когда готовит. Несколько мгновений спустя я ищу инструкции по приготовлению кавы.
Измельчите корень в порошок, высыпьте его в сито, затем залейте горячей водой и оставьте на… сорок пять минут!
Дерьмо. Я должна заняться этим немедленно, иначе Джорджио удивится, какого черта я здесь делаю.
Я готовлю каву и откладываю валериану. Я собираюсь заварить последний как обычный чай, когда все будет почти готово, и смешать его с кавой.
Я решаю приготовить Torta Caprese, неаполитанский десерт, который Джорджио, должно быть, пробовал раньше. Это насыщенный шоколадный торт из миндальной муки, яиц, масла и большого количества темного шоколада. Нужно быть бездушным, чтобы не наслаждаться этим. Все ингредиенты легко найти, и я быстро замешиваю миску теста.
Во мне нарастает волнение — преждевременное и порочное удовлетворение от того, что я перехитрила Джорджио. Да, после того, что он сказал мне за ужином, мой гнев потерял свою остроту, но это не значит, что я отступлю или буду чувствовать себя виноватой за то, что собираюсь сделать.
Это просто развлечение, верно? Интересно, что он скажет, когда проснется и поймет, что произошло. Думаю, он может быть впечатлен.
И было бы неплохо получить мой телефон обратно.
Мысль проходит сквозь меня, но я обнаруживаю, что ей не хватает прежнего веса. На самом деле я управляюсь без него лучше, чем я думала.
Легкая улыбка растягивает мои губы, когда я выливаю тесто в круглую тарелку.
Когда пирог в духовке, я возвращаюсь в столовую и вижу Джорджио, стоящего у камина. Когда я уходила, там не было света, но сейчас внутри потрескивает небольшой огонь, наполняя пространство теплом.
Я смотрю на часы. Сейчас пять минут девятого, и мне нужно достать торт через двадцать минут.
Джорджио наклоняет голову, чтобы посмотреть на меня. — Все сделано?
— Он в духовке, — говорю я, двигаясь, пока не встаю перед камином рядом с ним.
Пламя лижет несколько веток, освещая старую каменную кладку. В кирпичи встроены маленькие узорчатые плитки, но со временем они потемнели от копоти. Я украдкой смотрю на Джорджио и замечаю строгие линии его профиля, когда он смотрит в огонь. Слова Поло возвращаются ко мне.
По правде говоря, я думаю, что он ненавидит это место.
Ненависть — это сильно сказано. Он действительно согласился бы остаться здесь со мной, если бы он ненавидел это?
— У замка есть имя?
Он не отрывает взгляда от огня, когда отвечает. — Кастелло ди Боско. Давным-давно это был Кастелло ди Фьеро, но затем случился большой пожар, который сжег церковь, которая раньше была на участке, и владелец в то время решил, что это имя принесет несчастье. Он переименовал его в 1782 году.
— Это древнее место.
Джорджио слегка кивает. — У него богатая история.
— Как ты узнал об этом?
Он проводит зубами по нижней губе, и я чувствую, что он борется с ответом.
Наконец, он говорит: — Моя мама работала здесь.
Моя челюсть отвисает. Это был определенно не тот ответ, которого я ожидала.
— Действительно? Я думала, она из Неаполя?
— Она переехала в Неаполь, когда ей было восемнадцать, но выросла здесь. Мой дедушка был здесь садовником, а бабушка была одним из поваров. Это было давно. Томмазо и Аллегра начали работать здесь за несколько лет до смерти моих бабушки и дедушки.
Я осматриваю комнату и вижу ее новыми глазами. Здесь когда-то жила вся семья Джорджио.
— И твоя мать? Что она сделала?
— Она работала в саду, как Поло. Мой дедушка обучал ее дома. Но, как я уже сказал, она ушла, когда была совсем маленькой. Ей наскучило это место, и она захотела начать новую жизнь в Неаполе.
— Удивительно, что ты смог его купить. Кто были предыдущие владельцы?
— Богатая пара. Женщина была наследницей вина, а ее муж был коллекционером произведений искусства. Старые деньги. Castello был в их семье долгое время, пока почти все родственники не вымерли. Он никогда не выставлялся на продажу. Я давно сказал им, что куплю его, если они когда-нибудь решат избавиться от этого места. Около десяти лет назад они позвонили, и через несколько месяцев он был моим.
— Хм. Так почему же Поло сказал… — Я зажимаю рот.