Я хватаю железную вешалку для полотенец. Она тяжелая. Я могу замахнуться на него.
Становлюсь сбоку от двери и жду, пока Поло продолжит попытки проникнуть внутрь. Пусть напряжется.
Это самые страшные минуты в моей жизни.
Сердце гулко стучит в груди, отсчитывая секунды. София уже не лает, она прижимается к моей ноге, прячется за меня. На глаза наворачиваются слезы, но я вытираю их рукавом и продолжаю смотреть на дверь.
Джио не учил меня причинять боль людям. Он учил меня только тому, как защищаться.
Но именно этим я сейчас и занимаюсь, не так ли? Я перевожу взгляд на тела на кровати и чувствую резкий всплеск гнева.
Как он посмел?
Я задерживаю дыхание, когда Поло наконец начинает протискиваться через щель в двери.
Я поднимаю перекладину для полотенец и замахиваюсь.
Удар приходится в цель, но он не производит того эффекта, на который я рассчитывал. Вместо того чтобы рухнуть на пол, он просто делает несколько шагов, а затем разворачивается и надвигается на меня. Его глаза так широко раскрыты, что я вижу всю его радужную оболочку.
Кровь стекает по его лбу, когда он подходит все ближе и ближе. Его рот кривится в ужасающей улыбке.
— Попалась, — шепчет он.
Затем все происходит очень быстро. Мелькает шерсть, мелькают острые белые зубы. София вгрызается в тельце Поло, и он издает пронзительный крик. Он пытается отпихнуть ее, но я настигаю его и бью перекладиной. Я не останавливаюсь, пока он не падает на землю.
— София, пошли!
Я перепрыгиваю через Поло, спускаюсь по лестнице и выбегаю из дома во двор. Мне удается преодолеть некоторое расстояние между нами, и в этот момент я вдруг понимаю, что в заднем кармане у меня телефон. В панике я забыла, что он там. Дура! Я достаю его и набираю номер Джорджио.
Он берет трубку на втором звонке. — Что случилось?
От звука его голоса у меня вырывается неконтролируемый всхлип. — Джио.
— Пикколина? Что происходит?
— Аллегра и Томмазо мертвы. Их убил Поло. Ему удалось связаться с Сэлом. Он собирается привести меня к нему. Он напал на меня на кухне…
— Мартина.
Его резкий тон прорезал кровь в моих ушах. — Да?
— Ты ранена?
Мое сердце колотится. — Я в порядке. Немного ушиблась.
— Где сейчас Поло?
— В доме для персонала. Мы с Софией ушли от него, но я не знаю, надолго ли.
— Мартина, послушай меня. Тебе нужно убираться с территории. Беги в гараж и возьми одну из моих машин. Ключи висят на стене. Поезжай на аэродром, где мы приземлились, а я поработаю над тем, чтобы вывезти тебя на самолете.
— Хорошо, хорошо. — Я обвела всех взглядом. — София!
— Мартина, у тебя нет времени…
— Она спасла мне жизнь. Я не оставлю ее. Если бы не она, я бы не смогла сбежать от Поло, — говорю я ему, бегу к гаражу. Я напрягаю слух в поисках звуков шагов, но ничего нет. Я вижу ключи, хватаю первые попавшиеся и нажимаю на кнопку.
Машина сигналит.
— Это красный " Mercedes", — говорит мне Джорджио. — Иди, Мартина.
Мои кроссовки стучат по земле. Я открываю машину, усаживаю Софию на заднее сиденье и забираюсь на переднее. — Хорошо, я внутри.
— Ты молодец, — говорит он, в его голосе нет и намека на панику. — Над тобой прикреплен пульт, который откроет ворота.
Выехав из гаража, я осматриваю двор, но Поло нигде нет. Я нажимаю пальцем на пульт, приближаясь к воротам, и они распахиваются с леденящей душу медлительностью.
— Давай, давай, давай.
— Что происходит?
— Ворота медленно открываются.
— Сейчас. Вон там камера. Я вижу тебя, Мартина.
Я делаю глубокий вдох. Это всего лишь камера, но мне немного легче от осознания того, что он наблюдает за мной.
Наконец, проем достаточно велик, чтобы машина могла протиснуться, и я нажимаю на газ.
— Езжай быстро, но будь осторожна, — говорит он. — Поверни налево, когда доедешь до главной дороги.
— А что потом?
— Ты увидишь указатели на аэродром. Съезд обозначен четко, ты его не пропустишь.
Жаль, что я не видела его, когда мы сюда приехали, но было слишком темно. Я внимательно смотрю по сторонам, когда поворачиваю.
— Я уже связался с твоим братом, — говорит Джорджио. — Самолет был в воздухе, чтобы забрать Де Росси, но он перенаправил его к тебе. Через полчаса он приземлится на аэродроме. Тебе потребуется пятнадцать минут, чтобы добраться туда. Припаркуйся как можно ближе и не выходи из машины. Если увидишь, что кто-то приближается, придется пересесть.
— Хорошо, я поняла.
Мои липкие руки сжимают руль, и я мчусь по проселочной дороге. Адреналин накачивает меня, как наркотик, улучшающий сознание, и мое зрение видит полосу асфальта впереди. Я никогда не водила так хорошо и так быстро, как сейчас. — Я поняла, Джио. Я поняла, — повторяю я как для него, так и для себя.
— Это моя девочка. Я останусь с тобой на линии, пока ты не сядешь в самолет, хорошо?
София хнычет с сиденья позади меня.
— Поговори со мной, — говорю я.
— Я не хочу тебя отвлекать.
— Пожалуйста. Слышать твой голос помогает. Боже, Джио, я не могу поверить, что он убил их.
— Ты уверена, что Аллегра и Томмазо…
Я прикусила губу, чтобы сдержать новый поток слез. Не сейчас. Мне нужно увидеть эту чертову дорогу. — Да. Он перерезал им горло.
— Pezzo di merda.
— Он сказал мне, что он твой сводный брат.
— Уже нет, — голос Джорджио — чистый лед. — Скоро от него останется лишь кучка пепла. Этот чертов мальчишка убил двух людей, которые уважали и любили его. И все это он сделал ради человека, который никогда его не полюбит.
Я прохожу мимо машины. — Мама Поло попросила тебя приютить его. Она знала, что ты тоже сын Сэла?
Джорджио шумно выдохнул. — Да. Наши матери были подругами. Они жили в одном районе Неаполя. Сэл часто приходил к ним в район, чтобы найти себе ночное развлечение. Обычно он выбирал проституток, но ему было все равно. Если он видел что-то, что ему хотелось, он брал это. Для него женщины никогда не были чем-то большим, чем предметами, которыми можно владеть и от которых можно избавиться.
У меня на глазах выступила слеза. — Поло не волнует, что его отец — чудовище.
— Он — его плоть и кровь. Для него это всегда значило больше, чем для меня. У меня есть другой отец, Мартина, так что я видел, какими бесполезными они могут быть. После своего детства я никогда не стремился к такой фигуре в своей жизни. Но мама Поло не была замужем, когда забеременела им, и всю жизнь оставалась одна. Поло романтизировал представление о том, что такое отец.
— Он в полной заднице. Томмазо и Аллегра… — Боль подкатывает к горлу. — Я просто оставила их тела там.
— Я позабочусь об этом. Я уже еду обратно.
— Что? — спрашиваю я, проезжая мимо знака с изображением самолета. Наверное, я уже близко.
— Я похороню Томмазо и Аллегру, а потом сразу приеду к тебе и твоему брату.
Я втягиваю губы в рот. Образ этих двоих, лежащих на кровати, навсегда запечатлелся в моей памяти. Я не забуду их доброту, которую они проявили ко мне.
Доброту, за которую я отплатила, принеся смерть к их порогу.
— На моем счету еще две загубленные жизни, — шепчу я, когда осознание этого проносится через меня.
О Боже. Я проклята. Должно быть.
— Прекрати, — рычит Джорджио в трубку. — Если хочешь возложить вину, возложи ее на того, кто ее заслуживает — на меня. Черт, Мартина. Я должен был знать. Были знаки, а я их игнорировал. Я думал, что мы одинаковые. Та же история. Тот же первородный грех. В глубине души я был уверен, что Поло отвергнет Сэл так же, как и я, но это было лишь желанием. Оказалось, что мы не можем быть более разными.
Я замечаю еще один указатель на взлетно-посадочную полосу, со стрелкой. Я поворачиваю на следующий поворот, и передо мной открывается аэродром. — Я почти на месте.
— Припаркуйся за ангаром, чтобы тебя не было видно с дороги, — инструктирует он. — Ты видишь, что за тобой кто-то едет?