Я останавливаюсь у Мартины и беру полотенце, чтобы вытереться. Ее лицо также немного порозовело, и ее украдкой взгляды в сторону высокого новичка говорят мне, что, возможно, она все-таки не асексуальна.
— Как проходит твой импровизированный день в бассейне? — Дамиано спрашивает сестру.
— Весело, — говорит она и улыбается ему.
Выражение его лица смягчается на долю секунды, прежде чем он замечает, что лежит на столике.
Он вытаскивает нашу пустую бутылку из-под вина из ведра с водой. Лед давно растаял.
— Я вижу это. Как ты себя чувствуешь? Головная боль уже начинается?
Мартина ощетинивается от его тона. Я чувствую, что ей не нравится, что он обращается с ней как с ребенком перед своим красивым гостем. — Конечно, нет. Это не первый раз, когда я пью вино.
Губы сжал. — Не в первый раз, но давно.
— Все отлично.
Он бросает бутылку обратно в воду и толкает Мартину в плечо.
— У вас много солнца, — говорит Дамиано. — Твоя кожа вот-вот сгорит. Может быть, пришло время положить этому конец.
Мужчина позади него сосредотачивается на исчезающем отпечатке пальца, прежде чем медленно отвести взгляд. Когда он понимает, что я заметила, он прищуривается, как будто говоря, что я должна стереть свою память. Волна мороза пробегает по мне, но я смотрю ему в глаза и выгибаю бровь.
— Я сказала, что все в порядке, — огрызается Мартина.
Ее тон застает Дамиано врасплох. Он хмурится, глядя на нее, а потом на меня. — Один раз с моей сестрой, и твое отношение уже передалось ей.
— Лучше моя, чем твоя.
Мускул на его челюсти сжимаются. — Нам нужно переговорить.
— Я еще не вытерлась, — говорю я, вытирая полотенцем живот.
Он пересекает расстояние, между нами, двумя длинными шагами, хватает полотенце и отбрасывает его.
— Сейчас. Мартина, может ты помнишь Джорджио? Вы встречались давно. Он составит тебе компанию, пока мы с Валентиной разговариваем.
Он обхватывает своей теплой ладонью мой локоть. Оставляем запаниковавшую Мартину с темноволосым гостем Дамиано и возвращаемся в дом.
— Если я решу, что время, которое ты проводишь с моей сестрой, приносит больше вреда, чем пользы, я положу этому конец, — говорит он.
Я смеюсь. — Ты не можешь винить меня за то, что твоя сестра не хочет, чтобы с ней обращались как с ребенком. Ей восемнадцать, а не восемь.
— Ее возраст не имеет значения. Мартина всегда слушает меня.
Раздражение вспыхивает внутри меня. — Не могу поверить, что не видела этого раньше.
— Видела что?
— Что ты такой же, как и все остальные. Все эти разговоры о желании сделать меня своей… Это то невыносимое качество, которым, кажется, обладают все мафиози. Вот тебе новость: женщины в твоей жизни существуют не только для того, чтобы ты ими командовал. Включая твою сестру.
Его хватка на моем локте становится крепче. — Мои отношения с моей сестрой тебя не касаются. И насколько я помню, тебе нравилось, когда я командовал тобой.
— С меня вода капает на пол, — сообщаю я ему, пока мы пересекаем гостиную, изо всех сил пытаясь не обращать внимания на то, как хорошо он пахнет и как его рука обжигает мою кожу.
— Это наименьшая из твоих проблем.
— Для меня это вообще не проблема. Я просто указываю на угрозу безопасности в твоем доме.
Когда мы доходим до кухни, он прогоняет повара и прижимает меня к стене. Его глаза сверкают, когда он смотрит на мое почти обнаженное тело. Носки его кожаных туфель задевают мои босые пальцы ног.
— Ты беспокоишься обо мне? — он спрашивает. — А я тут подумал, что ты, наверное, ночами планируешь, как меня убить.
— Ты бы хотел, чтобы я ночами думала о тебе, — говорю я. Мой голос звучит слишком хрипло.
Капля воды стекает по ложбинке между моими грудями, и он следит за ней взглядом. Моя кожа все еще покалывает от солнца, но электрический заряд, бегущий по моим венам, — это все он.
Он стискивает свою челюсть, пытаясь укротить то, что хочет вырваться из него. Он кажется противоречивым.
Затем его ладонь падает на мою голову, и он наклоняется, отрывая взгляд от моего тела. Я думаю, что он мог бы поцеловать меня, но вместо этого он берет мою руку и поднимает ее, чтобы изучить кожу вокруг моих запястий. Огонь в его глазах гаснет.
— Ты сняла повязки.
— Они бы промокли во время моего купания.
Бурные эмоции отображаются на его лице. Очень медленно он переплетает наши пальцы, и я перестаю дышать. Снаружи чирикает птица.